Анна Покровская, психолог, на лекции о детских эмоциях в Secret Place Kukushka рассказала, в чем корень «проблем» детской эмоциональности и как родителю с ними работать, какие реакции ребенок может контролировать, а какие нет. И вишенка на торте – пошаговый алгоритм действий, если ребенок вдруг начал чудить, а вы сначала растерялись, а потом закипели. «Освіта Нова» записала самое интересное.
Однажды к Анне Покровской на консультацию привели девочку. Божий одуванчик, принцесса, вежливая, добрая, лучик света. Причина прихода – в детском садике девочка так сильно кусает других детей, что остаются синяки, ведет себя агрессивно. И их родители жалуются, просят ее исключить.
Анна предложила девочке поиграть игрушками. Малышка выбирала принцесс, кукол, поила их чаем, и вела себя как мирнонастроенная принцесса. Тогда психолог предложила ей полепить из настоящей глины. Девочка очень быстро принялась ее мять, активно вылепливая фигуры. Только заковырка в том, что из этой глины с трудом лепят дети 8-10 лет, а иногда и взрослые – необходима серьезная физическая сила, чтобы ее просто смять. Но у девочки это получалось быстро и легко.
«Ага! Девочка физически очень сильная. А как проходит ее день в садике?», – спросила Анна у мамы.
Проанализировав день ребенка, оказалось, что для движения и выплескивания своей физической силы у девочки нет ни времени, ни места. Она не задирает и не бьет детей, она просто настолько физически крепка, что, взяв другого ребенка за руку, сильно ее сжимает.
«Оказалось, что в садике не удовлетворялась потребность девочки в физической активности. Ребенка отдали на спортивную гимнастику, и жизнь в саду наладилась», – говорит Анна.
«Главная потребность детей, не считая базовых в защите и еде, это – игра. Часто жизнь в детсаду или школе устроена так, что детям нет времени и места для игр. И их психика это открыто показывает», –говорит психолог.
Вход в детскую душу с рождения и до подросткового возраста – исключительно через игру. Разговоры в стиле «ты уже взрослый, сколько можно?» не помогают. А именно в игре ребенок снимает все защитные барьеры, может проигрывать внутренние переживания и моделировать свои страхи, агрессию и другие эмоции. В игре мозг занимается саморегуляцией, ребенок сам
себя «лечит».
«Бывает, предлагаешь ребенку поиграть в куклы. Он рассаживает их, и начинает орать: «Почему так долго ешь?!»е И все, что у ребенка актуально сейчас внутри, становится понятным».
Играйте с детьми. Ведущее у них – правое полушарие, творческое, потому они отлично подойдут к любой такой «задачке».
Предлагайте нарисовать свои эмоции в образе. Чтобы сделать это, ребенок:
1. Начинает формировать этот образ, фантазировать и погружаться.
2. Чтобы образ воссоздать, набирает предметы, продумывает.
3. Манипулирует предметами, проживает, углубляется.
Так работает игра. Если ребенок не играет, значит, эмоционально блокирован.
Физиологически у ребенка первоначально развивается миндалевидное тело – эмоциональный мозг. Простраивание нейронных связей к префронтальной коре, как к управляющему центру, который помогает урегулировать эмоции и проконтролировать реакцию, начинается сейчас, но проявится только к 6-7 годам, когда формируется префронтальная кора головного мозга. До 8-9
лет дети – это сплошной фейерверк эмоций, неуправляемых и искренних, потому что так формируется мозг. А живут они в мире с обилием информации, которая возбуждает мозг, вызывает состояние фрустрации и не дает достаточного количества времени для усвоения.
Надо просто запомнить: дети – не мы, у них нет физиологической возможности управлять эмоциями.
Наша задача – помочь ребенку понять, что в контексте его желания поорать или ударить кого-то, есть другая сторона медали – его желание сохранить дружбу, остаться значимым или что-то еще. В момент, когда на ребенка накатывают какие-то негативные эмоции, важно добавить в его чашу эмоций возможность испытывать эти смежные чувства – хочу ударить, но хочу дружить.
Поэтому, если хотим разобраться с детскими эмоциями:
1. Проверьте, удовлетворены ли базовые потребности – в тепле, еде, сне.
2. Проверьте, есть ли базовое доверие миру.
Если базовое доверие разрушено, ребенку трудно заводить новые отношения, начинать общение, входить в контакт с кем-либо. Часто это наблюдается у детей-переселенцев из зоны АТО, где было что-то, что они могли контролировать, люди, к которым они привыкли, но вдруг резко все изменилось и они утратили это доверие. Или у детей, которые пережили развод родителей, насилие в семье, как физическое, так и психологическое. Если есть у ребенка базовое доверие миру, получится обойти большинство проблем в школьной жизни.
Первый вопрос, который родителю надо себе задать: «В чем потребности моего ребенка сейчас»?
Например, если он жестко избивает себя, точно ли хочет только привлечь внимание взрослого, или наказывает себя заранее за что-то? Нужно найти доминанту. Или ребенок фрустрирован в школе, что-то с ним там происходит, из-за чего он донимает весь класс. Чего мы о нем не знаем? Какая потребность ребенка в школе регулярно не удовлетворяется, из-за чего он себя агрессивно ведет? Может, не добегал на перемене, или просто скучно, или нет привязанности к учителю. Это очень важно понять. Варианты детских потребностей разные для разных периодов и детей. Это – потребность в движении, в общении, в игре, в безопасности.
Он впадает в фрустрацию. Как и взрослый. Фрустрация – это состояние, когда возник интерес к предмету, но получить его не получается. Увидел машинку в магазине и уже тянешься к ней, но нет: «В другой раз». Дети не могут справляться с этой эмоцией, а взрослые, хочется надеяться, научились.
Наша задача – не подавлять детские эмоции. Ведь если так делать, проблемы и модели останутся на всю жизнь. Наша задача – помочь справиться ребенку с его эмоциями.
Мы должны исходить из главной нашей задачи – не потерять отношения с ребенком, не нарушить доверие к миру.
И мы должны настолько интегрировать свои чувства, пусть это злость или что-то еще, что мы рядом – устойчивые взрослые – и помогаем ребенку прожить эти чувства, эти эмоции. Сначала мы проговариваем его чувства: «Я вижу, что ты сейчас грустный», «Я вижу, что тебя напугало что-то»… Потом ребенок уже сам будет их проговаривать, и научится справляться.
Это первые шаги к развитию EQ (эмоционального интеллекта), развитие которого стоит на первом месте. Потому что, как говорит Ирина Хакамада, очень крупные бизнес-сделки на пространстве СНГ так и не случились, потому что «не смогли договориться». Это – про низкий EQ.
Своими реакциями и эмоциями ребенок погружает нас, взрослых, в состояние фрустрации. И тут начинается конфликт. В момент конфликта мы можем давать ребенку свою эмоцию, с которой фрустрированы, и не знаем, что делать. По факту, поведение ребенка, которое нам не по душе, мы останавливаем своей сложной эмоцией – криком, запретом, угрозами – с которой справиться не можем.
Осознанный родитель – устойчивый взрослый –может спокойно прожить каждую эмоцию ребенка. Именно потому что его понимает и себя. А неосознанный говорит: «Он меня так взбесил!»
Мы, взрослые из советского детства, не прожили очень много эмоций, не доиграли, не могли проявить себя как личность, были эмоционально фрустрированы в своих семьях. Потому сейчас чаще всего эмоции купируем, не проживаем. И не даем возможность ребенку своему тоже прожить его эмоции: «Не плачь! Не кричи! Сейчас заберу…»
Наше сердце из-за прошлого держит камень. Но важно снимать эти границы, и лечить это все через наши родительские отношения с детьми. Ведь каждый раз, когда мы хотим грубо изменить плохое поведение ребенка таким образом, мы нарушаем его границы и прерываем с ним контакт.
А отношения родителя и ребенка – это привязанность, в которой растёт ребёнок и ориентирован на своего заботливого Взрослого. Такого, который принимает его разные чувства, и не отвергает. Когда есть доверие – привязанность прочная – ребёнок легче проживает фрустрацию. Он может положиться на своего Взрослого и доверить ему свои слёзы.
1. Проговариваем свою эмоцию.
«Я очень раздражаюсь, потому что мой ребенок лег лицом в грязь, кричит…». Или «Я злюсь, потому что…». Это – заземляет в момент, мы можем взять эмоцию под контроль и – перейти ко второму шагу.
2. Оцениваем свои действия.
Особенно отрезвляет вопрос с перспективой о будущих отношениях с ребенком, через 20 лет: «То, как я реагирую, каким образом повлияет на доверие ребенка ко мне и миру, когда он вырастет?», «Что будет, если я сейчас лупану ребенка и как это проявится через 20 лет? Поможет нашим отношениям, или нет?». Анна рассказала случай из практики, когда отец бил своего ребенка, они проговорили с ним перспективу такого поведения: «Мой сын терпит, запоминает, вырастет и не будет ездить ко мне в гости, как я не могу терпеть ездить к своему отцу, который меня бил». Когда действия с детьми подкреплены благими намерениями, мы четче себя контролируем и понимаем.
3. Смешиваем чувства ребенка в момент эмоций, подкрепляя благие.
Мы живем смешанными чувствами. Ребенок что-то вытворяет, мы хотим прекратить это немедленно, и что-то импульсивно делаем, иногда жалея потом о поступке. Но наше благое намерение в этот момент – сохранить отношения с ребенком.
У ребенка в момент эмоции тоже есть не только негативные, но и благие намерения. Да, он хочет получить игрушку, но вообще не хочет довести до белой горячки. Нужно это понять и подкрепить его благие намерения. «Ты злишься, я понимаю, потому ты себя бьешь. Но ты любишь свое тело – значит лучше избегать боли». «Ты злишься, что сестричка все сломала. Но знаю, что ты не хочешь ей причинить боль, она маленькая, ей будет больно». Так мы простраиваем нейронные связи к префронтальной коре и происходит чудо: создаем чашу для смешивания чувств, и ребенок делает сам свой выбор! Мы позволяем ребенку сесть за руль автомобиля своей жизни и выбрать самому путь.
При такой тактике ребенок видит, что рядом с ним – адекватный взрослый, «он уверен в своих словах и действиях, значит, стоит прислушаться». Это – фундамент психологического здоровья, эмоциональной стабильности на всю жизнь. Это – закладка эмоционального интеллекта, который откроет потенциал. Этими маленькими шажками мы вносим огромную лепту в жизнь ребенка!
Мы показываем, что в отношениях можно испытывать разные чувства, но отношения никуда не деваются, не ломаются. Детское поведение не может испортить отношения со своими заботливыми взрослыми. Мы – как солнце, которое наполняет и греет. Когда мы ребенка оскорбляем, думаем, что он довел нас, снимаем с себя ведущую роль заботливого взрослого, снимаем с себя нашу ответственность за свои реакции и за отношения с ребенком. И кто же тогда берет ответственность на себя за эти
отношения? Ребенок. А он еще слишком мал для этого. Психологической зрелости ребенок учится у взрослых, а не наоборот. Если наоборот – получаем жуткое сопротивление из-за тревоги ребенка.
1. Понятие «социальный стыд»
Когда в публичном месте ребенок ведет себя некультурно, неэтично. Дома бы мы ему позволили такое поведение, а на людях делаем замечание. Часто бывает, что социальный стыд берет верх над нашими эмоциями, и мы наказываем детей за этот стыд, причем жестко. Есть очень много способов избежать наказания. Всегда есть дверь, через которую можно уйти от социума и побыть с ребенком, удовлетворить его потребность. Или договориться.
«Бывает в кафе мой ребенок начинает злиться. И я говорю ему: «Посмотри, люди пришли отдохнуть, поесть, у кого-то свидание. Ты сейчас шумишь, и я понимаю, что ты злишься. Но, пожалуйста, нарисуй, как ты злишься». Ребенок выплескивает эмоции, и все счастливы.
2. Обязательно надо дать вспомогательные средства для выброса эмоций
Не просто говорить: «Успокойся». Например, отлично работает практика «Дыши!». Научите детей дышать, когда их накрывает эмоция. И сами научитесь.
3. Состояние «слезы тщетности»
Когда ребенок уже фрустрирован, что не может получить игрушку, или еще одну книжку, или что мама уходит, но он уже это принял, все равно продолжат пускать такую слезу. Это – отличные слезы. Они говорят: «Как жаль, что не все могу получить. Но так бывает в жизни». Эти слезы смягчают сердце. И за них никогда нельзя ребенка ругать.
Рекомендуемые книги:
Гордон Ньюфелд «Не упускайте своих детей» (про нарушение привязанностей).
Ирина Млодик «Метаморфозы родительской любви».
Кит Стьюарт «Мальчик сделанный из кубиков».
Про эмоции в мультфильмах:
«Тигрёнок Даниэль и его соседи» (на 2-3 года).
«Ни Хао, Кай-Лан!» (мультсериал про то, как справляться со злостью).
«Корисні підказки»