Начиная с этого года, при зачислении в начальную школу детей не имеют права заставлять проходить тесты и собеседования. Ребенка должны принять по месту проживания. Оставшиеся места распределяются путем открытой жеребьевки. По сути, директора школ утратили возможность оценивать родителей первоклассников на предмет платежеспособности под видом проверки знаний. "Когда родители выбирали школу в прошлые годы, они шли просить, чтобы их ребенка взяли. После различных конкурсов, а они проводились в половине школ столицы (лицеи, спецшколы и т. д.), говорили, что ребенок почти зачислен, но нужно сделать небольшой вступительный взнос, — вспоминает Елена Бондаренко, сопредседатель общественной организации "Батьки SOS". — Родители, как правило, соглашались". Теперь же в территориальную школу родители идут не как просящие. Они могут пообщаться с педагогом, посмотреть класс, в котором будет учиться ребенок.
Впрочем, "благотворительный взнос" за поступление в первый класс — лишь вершина айсберга школьных поборов. "Бывали случаи, когда родителям, показывая класс для первогодок, демонстрировали старые обшарпанные парты. Был случай, когда специально достали старую мебель из подвала. Родители тут же согласились на закупку новой", — приводит пример Бондаренко.
Минобразования предприняло попытку освободить родителей от необходимости скидываться на парты и ремонт класса. Впервые за долгие годы государство выделило целевую субвенцию 1 млрд грн на закупку мебели, учебников и мультимедийного оборудования. Но этих денег недостаточно. "У нас примерно 16 тыс. образовательных учреждений, в которых есть начальная школа. К тому же нужно учитывать инфляцию, рост цен. Чтобы базово оснастить первые классы, на каждую школу нужно не меньше 15 тыс. грн", — говорит Николай Скиба, эксперт по вопросам образования Украинского института будущего.
Проще простого. Егор Стадный уверен: родителям легче скинуться деньгами, чем вступать в конфликт с администрацией школ.
Помимо прочего, выделение субвенции не означает, что ее освоили. Николай Скиба отмечает: деньги распределили по Украине равномерно, но на уровне районов частично из-за халатности, частично из-за саботажа депутатского корпуса школы не получили возможности их использовать для целевых закупок. "В Закарпатской области все так и закончилось на уровне районов. В Херсонской — проблемы с контролем на уровне области", — приводит примеры эксперт.
Другой вопрос, что школам может не хватать государственных денег на крупные траты. Если же администрация просит помочь с покупкой туалетной бумаги, веников и оплатить работу вахтера, скорее всего, что-то пошло не так. "Формирование бюджета школы начинается с запроса директора в органы местной власти. В случае, к примеру, с Киевом, это райгосадминистрации, — рассказывает Егор Стадный, исполнительный директор аналитического центра CEDOS. — Там прописаны все траты, начиная с мыла и бумаги и заканчивая коммунальными платежами и зарплатами уборщиц". Районные управления рассматривают их, утверждают. Стадный отмечает, что могут быть проблемы, когда директор ошибается в расчетах, но подобное случается нечасто.
Как уверяют эксперты, школьной администрации проще собрать деньги на "мелочевку" с родителей, чем делать расчеты, необходимые для получения госфинансирования. "Учителя или директор, конечно, требуют деньги с родителей. Но это явление исчезло бы, если бы не потворствовали родители. Намного легче скинуться деньгами, чем проверить, обеспечена ли школа государственным финансированием", — резюмирует Стадный.
"В прошлом году мы опросили родителей примерно из 200 учебных заведений столицы. Выясняли, сколько денег они сдают в фонд класса и фонд школы. У нас вышло, что в образование Киева зашло около 2 млрд грн родительских денег", — озвучивает сумму "помощи" школам Елена Бондаренко. Она поясняет, что в учебных заведениях, которые позиционируют себя как элитные, суммы помощи от родителей больше, чем в обычных школах. Есть примеры, когда "обязательные" платежи в фонд школы могут составлять до 1,2 тыс. грн в месяц. При этом суммы "помощи", которые собирают учителя, трудно объяснить логически. Так, в одном классе могут собирать на уборку, шторы и ремонт по 50 грн, а в другом — по 200 грн.
1 млрд грн в этом году выделило государство на закупку мебели, учебников и дидактических материалов для школ.
После того как министр образования Лилия Гриневич начала реформу средней школы, по словам экспертов, учителя реже рискуют напрямую обращаться к родителям с просьбами "помочь". Но деятельность родительских комитетов остается активной. "В прошлом году при переходе из 9-го в 10-й класс в одном из лицеев просили благотворительный взнос 2–3 тыс. грн. Есть негласные альянсы активных мам и пап с директором", — рассказывает Николай Скиба.
Одним словом, дело "добровольных взносов" живет. Благодаря стереотипам в головах самих родителей. "Родительская среда во многом инертна, лишь 1% родителей готов к изменениям. Есть определенная психология "сейфа". Сдал ребенка, забыл на какое-то время, потом забрал, проверил: пуговицы на месте, синяков нет, все окей", — поясняет Скиба.
Непрозрачность использования родительских денег подтверждает тот факт, что школьные администрации практически не применяют легальный механизм добровольных пожертвований, прописанный в соответствующем постановлении Кабмина. По закону родители могут помочь школе, в которой учится их ребенок, перечислив пожертвование на специальный счет в районном управлении образования. Эти средства адресно передадут школе. Елена Бондаренко говорит, что такой механизм сложен, но если бы администрации школ хотели им регулярно пользоваться, он стал бы более эффективным.
Сообщения о просьбах от родительского комитета сдать несколько тысяч гривен на нужды класса начальной школы есть и в этом году. К примеру, маму первоклассника из Одессы родительский комитет попросил сдать 4 тыс. грн в качестве первого взноса. Периодически такие сборы средств заканчиваются воровством денег кем-то из родителей и часто приводят к травле детей, чьи родители не хотят делать взносы. "Если же деньги были потрачены на какие-то подарки для школы, то не факт, что они там останутся. На баланс школы такие покупки часто не ставят. Я видела случаи, когда при увольнении директор вывозил личные вещи на грузовике", — рассказывает Елена Бондаренко.
Отдельная история — государственные лицеи, которые позиционируют себя как школы для элит. Теоретически претендовать на учебу в них могут любые дети, к которым эта школа прикреплена по территориальному признаку. Но дети "с улицы" редко попадают в "элитные" заведения. Родители в таких школах считают, что они вкладывают деньги, а "тут какой-то пацан со двора придет семки плевать". "Желание дистанцировать своих чад от детей условного электората у родителей из таких школ есть. Это было заметно еще при разработке документа по порядку зачисления детей", — рассказывает Елена Бондаренко.
С другой стороны, обычные люди, проживающие возле этих школ, как правило, в квартирах, которые достались им по наследству, не стремятся отдавать детей в престижные заведения. Они боятся, что ребенка подвергнут буллингу из-за того, что родители не смогут оплачивать благотворительные взносы. "Мы отличаемся от Финляндии, которую любят приводить в пример реформаторы. Там престижно быть школой, куда может попасть кто угодно, с любым социальным капиталом", — говорит о различии в подходах к школьному образованию Егор Стадный. Он добавляет, что финские школы гордятся тем, что подтягивают всех учеников до высокого уровня образования.
Необходимость регулярно оплачивать "добровольные взносы" при достаточно низком уровне услуг в общеобразовательных школах либо же платить крупные суммы за обучение ребенка в престижных лицеях привела к всплеску интереса украинцев к частным школам.
Несмотря на то, что в частных школах, по оценке Скибы, обучается менее 1% украинцев, лишь за последний год в стране открылось около 20 частных заведений — около 10% от их общего числа. В частной школе родители должны платить за обучение от 60 тыс. до 200 тыс. грн в год. Понятия поборов там нет, хотя иногда в начале года родители решают создать некий фонд, откуда будут оплачиваться экскурсии, празднования дней рождения и другие мероприятия.
Однако эксперты со скепсисом относятся к будущему частных школ. Скиба отмечает, что если начатая Минобразования реформа окажется успешной в 60–70% украинских школ, частные учебные заведения потеряют свою аудиторию. Это касается в первую очередь семейных, клубных школ, которые обеспеченные родители, по сути, открыли для своих детей.
В то же время коренные изменения в общеобразовательных школах — дело отдаленного будущего. Пока перед родителями стоит выбор: отдать ребенка в частную школу, платить "добровольные" взносы в государственной либо занять демонстративную позицию и приготовиться, что ребенка подвергнут буллингу.