Как решить проблему буллинга? Выяснить, почему некоторые дети становятся буллерами, а некоторые — жертвами. Целая команда специалистов из Йельского университета под руководством Дениса Суходольского занимается этой проблемой и может уже представить первые результаты.
Что толкает буллеров делать то, что они делают? Денис Суходольский, ассоциированный профессор Медицинского центра исследований в Йеле (Yale Medicine Child Study Center) занимается вопросами гнева и агрессии у детей. Он и его коллеги изучают как биологические факторы, так и факторы окружения, формирующие будущего буллера или его жертву. Цель команды: найти пути, которые помогут детям и подросткам взаимодействовать без насилия.
В США один из четырех детей каждый год подвергается буллингу. Буллинг — одна из причин проблем со здоровьем: исследования связывают пережитый в юные годы опыт буллинга с длинным списком физических и психологических проблем, таких как ожирение, депрессия, повышенный риск хронических заболеваний. Ученые отмечают, что последствия буллинга еще более вредны, чем насилие со стороны взрослого. Другие исследования связывают опыт жертвы буллинга с ее будущим низким доходом и более низким качеством жизни.
Суходольский соглашается с результатами этих исследований: «Буллинг значительно углубляет проблемы тревожности, депрессии и низкой самооценки. И это одинаково и для жертв, и для задир. Буллеры чувствуют негативные последствия своего поведения: им неловко, они запутались, они социально изолированы. Многие из них не знают, как можно вести себя по-другому. Ведь никто им не объяснял, что значит — обидеть чувства другого человека».
Суходольский и его команда выяснили, что многие буллеры имеют высокий уровень «нечувствительности/безэмоциональности». Этот термин не негативный, он просто описывает неспособность распознать, что другой человек расстроен. Такие люди, говорит Суходольский, «не имеют способности распознать и воспринять страдания другого». У таких детей обычно есть проблемы с управлением гневом и агрессией. Что касается потенциальных жертв, то чаще всего в группе риска оказываются дети с аутизмом, синдромом дефицита внимания и гиперактивности, различными тиками.
В нескольких исследованиях ученые использовали технологию магнитно-ядерного резонанса и обнаружили, что мозг буллеров имеет свои специфические характеристики. Другие исследования говорят о плохом влиянии некоторых подходов в воспитании и ранних психологических травм — это так же может ухудшить способность ребенка к нормальному социальному взаимодействию. Нехватка навыков социализации — то общее, что имеют и буллеры, и их жертвы. Йельский медицинский центр предлагает сессии индивидуальной психотерапии для детей: и для жертв, и для буллеров.
Многие люди, слыша о буллинге часто советуют «просто игнорировать» его, но эксперты говорят, что это не самая удачная стратегия. Йельский медицинский центр работает с детьми, не только проводя беседы с ними и их родителями, но и с учителями, администрацией школы и другими людьми, вовлеченными в жизнь ребенка. Психологи стараются работать не только с проблемами, связанными с синдромами или тревожностью, но с помощью когнитивно-поведенческой терапии стараются изменить проблемные схемы мышления и поведения. С помощью родителей, с которыми тоже работают психологи, дети учатся методам управления гневом и агрессией.
Дети, ставшие жертвами буллеров учатся отмечать, когда их собственное поведение может подпитать буллинг. Команда учит детей навыкам общения, разбирая, что случилось до, во время и после конкретного инцидента, предлагая лучшие решения для следующего раза.
Многие дети, которые ведут себя как буллеры, имеют долгую историю «плохого поведения», причиной которому — пережитое ими ранее или особые синдромы вроде СДВГ. Поэтому психологи считают, что важно не только помочь детям понять, что не так с их поведением, но и научиться предвидеть, что последует за тем или иным поступком.
Суходольский подчеркивает, что единого простого решения для проблемы нет, но утверждает, что ситуация с буллингом улучшилась с тех пор, как о нем начали активно говорить в начале девяностых, после нескольких случаев подростковых самоубийств. Теперь в некоторых штатах приняли законы для профилактики и предотвращения буллинга: «У школ теперь есть утвержденный план действий в таких случаях, они могут предложить помощь детям, которые рискую стать буллерами либо жертвами буллинга.» И это работает: данные показывают, что случаев буллинга становится меньше.
«Лучшее решение проблемы — это понять, что каждая фаза развития ребенка предполагает свои трудности, и что все дети — разные», — говорит Суходльский. «Тут нужна поддержка родителей и школы. Дети должны иметь возможность обсуждать проблемы общения, помогать друг другу. Учителя должны умело ставить в одну команду тех, кому нужна поддержка и дружба: дать совместное задание ребенку, у которого нет друзей и тому, кто легко их заводит, сделать так, чтобы они оказались рядом с толовой или на игровой площадке. Это помогает дать опору тому ребенку, который отчаянно в ней нуждается. А еще нужно учить тому, что все мы разные, и нет никаких причин считать «инаковость» другого чем-то неправильным. «Буллинг нельзя заменить изоляцией, мы должны заменить его дружбой».
