Накануне Дня защиты детей детский врач-психиатр Юрий Стратович рассказал Фокусу о гиперактивных детях, гиперзанятых родителях и о похвале как универсальном инструменте воспитания
Много проблем детям создают именно взрослые
— говорит Юрий Стратович, который работает в детском отделении медико-социальной реабилитации детей с нарушениями психического развития и речи ТМО "Психиатрия". Поэтому последние годы он много внимания уделяет обучению самих родителей. По его словам, это ключ к успеху в помощи ребёнку.
По статистике 20% детей в тот или иной период жизни имеют проблемы с психическим здоровьем и нуждаются в помощи детского психиатра или психолога. Чаще всего ко мне обращаются родители, у детей которых возникли проблемы развития и поведения.
Родители и некоторые специалисты используют этот термин неверно. Гиперактивность с дефицитом внимания как медицинский диагноз встречается не так часто (один ребёнок на 30–35 детей) и имеет два признака: неусидчивость и невнимательность. Ключевой момент здесь такой. Неусидчивость и невнимательность должны проявляться в любой среде — в детском саду или школе, на улице со сверстниками, в семье.
Если где-то ребёнок ведёт себя спокойно, может часами играть на планшете или смотреть телевизор, то гиперактивность тут ни при чём. Просто иногда детям сложно организоваться, а родители часто в этом им не помогают.
И тогда они говорят "он у нас гиперактивный". Так проще.
На самом деле это признак какого-то более глубокого нарушения. Причиной задержки речи может быть умственная отсталость, тяжёлые органические повреждения головного мозга (ДЦП, черепно-мозговые травмы и т. д.), расстройства аутистического спектра.
Сейчас время доказательной медицины, и врач не может говорить "попробуйте то-то". Попробовать можно, например, какую-то еду. Ещё один важный момент европейской и американской детской психиатрии — по возможности назначать минимум лекарств, использовать психологическое и социальное лечение, обучение родителей. Поэтому сейчас очень важна родительская компетентность.
И если вдруг что-то тревожит, то не отмахиваться от этого. Задержка речи, проблемы с коммуникациями, социализацией — чем раньше родители это увидят и начнут искать причину, тем лучше для ребёнка и его семьи.
Мне звонят родители и говорят: "Ребёнку 4 года, но он не разговаривает". — "Вам нужно было ко мне прийти, когда ему было 2 года". — "Так у нас родственники по линии кого-то там все поздно начинали говорить". Или люди слушают советчиков: "Не волнуйся, я вообще в 4–5 лет заговорил. Смотри, какой он у тебя красивый, ещё выговорится". Не нужно ждать манны небесной. Её можно не дождаться. Есть разница в том, когда родители обращаются с проблемой, — в два года, три и четыре. В два года результат окажется хорошим, в три — хуже, в пять — дай бог, чтобы был хоть какой-то результат. Речь может так и не развиться. Ребёнок мог бы потенциально учиться по общеобразовательной программе, а не сможет. В связи с поздними диагностикой и началом коррекции формируется расстройство, ухудшающее жизнь ребёнка и семьи.
Уже тогда с ними начинают работать. У нас раньше родители обращались, когда ребёнку 4 года, сейчас в 2,5–3 года. И я в своей практике добиваюсь, чтобы родители приходили с двухлетними детьми или даже младше. В некоторых случаях действительно лучше перегнуть палку — на раннем этапе выяснить, что проблема временная, и знать, как действовать, не теряя времени.
Они думают, что проблема у специалиста, а не у них. Они или отмахиваются от диагноза, или воспринимают его как насморк: пошмыгает и пройдёт. А принять очень важно, чтобы начать действовать. Или другая история. Приезжает папа за 200 км, садится напротив меня, я спрашиваю, что его привело. В ответ: "Не знаю, послали". Родители приходят ко мне, потому что им кто-то сказал, что у их ребёнка проблема. И они обращаются к врачу, который бы им сказал, что проблемы нет. Так прямо и говорят: "Я приехал, чтобы вы мне сказали, что он здоров". Ищут специалиста, который успокоит их, мол, ничего страшного. Так происходит очень часто.
Многие приходят к специалисту-психиатру, чтобы за них решили проблему, назначили волшебную таблетку. Так они уходят от ответственности.
Но моя задача научить, подсказать, подтолкнуть, а не делать работу за родителей и детей. Родителей, у которых дети-аутисты, учат: "Делайте вместе с ребёнком, но не вместо него". Это универсальный совет и моя стратегия: вместе, но не вместо. Вначале тяжело, потому что люди не хотят напрягаться. Но искать специалиста, который за них будет всё делать, неконструктивно.
Я на это отвечаю: "Вы должны сами думать". Для вас ребёнок родной, для всех — чужой. Вы должны стучаться, и тогда дверь откроется, никто за вас вашу работу не сделает.
В ХХІ веке люди с двумя, тремя высшими образованиями относительно некомпетентны в понимании и воспитании детей. Причина не столько медицинская, сколько психологическая и социальная. Взрослые вообще живут в мире мифов о детях: дети не должны болеть, у детей нет настоящих проблем, они не могут испытывать действительно серьёзные эмоции. Знаете, что я часто слышу от родителей? "Игрушки у него есть, значит, поводов плакать нет". Или другая крайность. Родители думают, что дети — это маленькие взрослые, уменьшённая копия с их опытом, с их шишками, с их знаниями, образованием и профессией. А это другие существа. Хотя когда я говорю, что современные родители некомпетентны, то они всё же компетентнее, чем 20 лет назад. Но ещё много работы предстоит.
Никакая няня, ни одна, ни пять, ни десять не сделают то, что может сделать для ребёнка мама и папа. Няня — лишь помощница.
Мама обычно тоже работает и не в состоянии в одиночку помочь ребёнку, потому что один человек не может справиться со всеми задачами. У меня на консультации был папа, который только с третьего раза вспомнил возраст своего ребёнка. Я его не тестировал, просто спросил дату рождения для заполнения документов. Занятый папа может не знать, в каком классе учится его сын или дочь. Вот почему так важен поведенческий менеджмент родителей.
Потом они вырастают, и вот мы вроде готовы с ними общаться, но они уже не хотят. Есть такое понятие, как привязанность. Если с раннего возраста вы говорите с ребёнком, слушаете его, понимаете друг друга с полуслова, это будет с вами на протяжении всей жизни. Если не закладываете фундамент этой связи в первые годы жизни, то потом, когда вашему ребёнку исполнится 14–15, она не появится. А вы будете удивляться, почему ребёнок не хочет со мной делиться своими чувствами. Ведь как думает взрослый? Когда мне надо будет, я смогу наладить связь, это же мой ребёнок. Но так не бывает. Чтобы дерево выросло, его нужно посадить, удобрять, поливать, ухаживать за ним. Тогда оно вырастет и начнёт плодоносить.
В сторонке стоят мамы, папы, разговаривают между собой или по телефону, или они в планшете, а дети побоку. Родителям всё равно, чем там заняты их отпрыски на площадке. Я называют это параллельным существованием. Каждый в своём мире. А когда они сталкиваются с реальной жизненной ситуацией, то и родители, и дети не могут с ней справиться. Я не говорю, что родитель должен за ребёнка играть, но он может помочь в организации игры, может улучшить взаимодействие ребёнка с другими детьми. Если ребёнок, скажем, боится делать что-то, что у него не получается. Ведь иногда ему сложно сделать первый шаг. Помогите в этом, потом будет легче.
Процесс обучения ребёнка идёт непрерывно. И это одна из причин, почему так важно обучать родителей. Это ключ к успеху
Но не всегда понимают, как этого достигать. А ещё ленятся, если быть до конца откровенным. Например, детей записывают в различные секции, но не общаются с ними. Это механическое отношение: лишь бы чем-то заполнить голову, таким образом родители воспитывают робота. Эмоциональное развитие остаётся за скобками. Дети не умеют распознавать свои эмоции, не умеют переживать их. Эмоции накапливаются, а затем выливаются в депрессию, тревогу, раздражительность, вспыльчивость, психосоматические расстройства.
Ребёнок вас ждёт, он эмоционален, пытается вам что-то сказать. Правое полушарие его мозга возбуждено. Что делают в этом случае родители? Начинают с позиций рационального левого полушария что-то ему втолковывать. Но такая связь невозможна. В этот момент ребёнок логику и слова не понимает. Ему необходимо посочувствовать, выслушать, помочь пересказать ситуацию. Подключайтесь искренне, по-настоящему. И потом уже вместе с ребёнком подумайте над вариантами решения проблемы, лучше даже на следующий день. Только это поможет в гармоничном эмоциональном воспитании.
В любых взаимоотношениях нельзя спешить. Больше слушайте, меньше говорите. Не зря же у нас два уха и только один рот.
Взрослые должны больше фокусироваться на позитивном. Как родители относятся к тому, что ребёнок ведёт себя правильно или поступает хорошо? Как к должному, не поддерживают это: "Класс, молодец, отлично!" А ведь ребёнок может выбирать и хороший, и плохой стиль поведения. Поэтому так важно отмечать то хорошее, что делает ваш ребёнок, — и оно будет чаще повторяться, постепенно замещая негатив.
У них очень классное пассивное внимание. Как вы себя ведёте, какие социальные модели реализуете, то они и воспроизводят. Помните, что процесс обучения ребёнка идёт непрерывно. И это одна из причин, почему так важно обучать родителей. Это ключ к успеху. В последние годы я пришёл к тому, что нужно проводить тренинги для них.
На одном берегу хаос и дезорганизация, на другом косность и консерватизм. Ребёнок должен проплыть посередине, чтобы быть гармоничной личностью. Задача взрослых, в том числе родителей, — помочь ему в этом. Так достигается процветание.
Фото: Александр Чекменёв