Профессор Брайан Д. Каплан рассказал Фокусу о кадровой инфляции, сокращении стипендий и овцах со стикерами на лбу
Словосочетание "выпускник Принстона" у многих ассоциируется со скучным книжным червём, живущим в абстрактном мире формул и теорий. 46-летний Брайан Д. Каплан на него ни капли не похож. Американский экономист ведёт блог, с удовольствием даёт интервью в формате "понятно о сложном", а свободное от науки время проводит с семьёй и друзьями.
Профессор Каплан не боится критиковать "святая святых" — американскую систему образования. Учёный рассказал Фокусу о том, что сломалось в западной образовательной системе, как мы стали жертвами коварного монстра credential inflation и почему устранять досадный сбой нужно было ещё вчера.
профессор экономики в Университете Джорджа Мейсона, старший научный сотрудник Института Катона
в январе 2018-го вышла его новая книга "Судебное дело против образования. Почему образовательная система является пустой тратой времени и денег" (The Case against Education Why the Education System Is a Waste of Time and Money)
Претензии к системе образования возникли у меня ещё в средней школе. Примерно тогда я пришёл к выводу, что образование только сбивает с толку. Мне говорили: "Ты должен пойти и освоить всё, что тебе будут преподавать". Сколько их было, этих школьных предметов, которые вряд ли пригодятся после получения диплома.
Например, в школе мне пришлось учить испанский. Я так его и не выучил. Хотя у меня были высокие баллы. Если украинские работодатели ценят знание русского и английского, то на американском рынке труда дела обстоят иначе. Фактически никому из тех, кто изучал иностранный язык в американской школе, он больше не пригодился.
В некоторых случаях мнения экономистов и неэкономистов существенно отличаются. Об этом я писал в своей предыдущей книге "Миф рационального избирателя". В числе "несостыковок" — вопросы выборов, отношение к мигрантам. Образование — как раз та сфера, в которой точка зрения общественности и экономистов сходится.
"Нужно учиться, чтобы подготовить себя к рынку труда и будущему". Это общепринятое мнение, и экономисты его поддерживают. Для них образовательное заведение — фабрика навыков. Вы отправляете туда студентов, выливаете на них бочку навыков, и они готовы действовать. В своей новой книге я пытаюсь показать, что и общественность, и экономисты ошибаются.
Учебный план в наших школах построен так, чтобы отправить ребёнка в университет. В Швейцарии и Германии у детей, которые не видят себя в науке, есть возможность с подросткового возраста обучаться ремеслу в техникуме. В Штатах система работает совершенно по-другому: все ребята, даже те, кто не любит учиться, вынуждены готовиться к поступлению в университеты.
Результат — многие молодые американцы "вылетают" из универа и не знают, чем зарабатывать на жизнь. Наукой они заниматься не могут, на работу их не берут. Сформировался подкласс людей, которые ни к чему не подготовлены. Это особенно важно для мужчин: те, кто не имеет работы и навыков, которые бы её обеспечили, становятся криминальными элементами и попадают за решётку. Другое дело, если бы с 13–14 лет их обучали хотя бы примитивным скиллам. Ведь даже тому, кто хочет устроиться кассиром в "Макдональдс", нужно что-то уметь: быть пунктуальным, грамотно вести диалог с клиентом, сохранять самоконтроль в стрессовой ситуации.
"Удачный символ нынешней системы образования — овца. Это животное — символ соответствия и подчинения, она не думает о себе"
Удачный символ нынешней системы образования — овца. Это животное — символ соответствия и подчинения, она не думает о себе. Многое из того, что сейчас происходит в сфере образования, всего лишь сигнализирует о вашем соответствии. Молодой дипломированный специалист говорит: "Я готов следовать правилам, даже если они немного туповатые, и пусть это не моё место, я буду приходить на него и работать на систему". То есть парни и девушки пытаются доказать, что они подобны овечкам и готовы блеять по сигналу.
Большинство налогоплательщиков похожи на овец. Они принимают существующую образовательную систему как нечто само собой разумеющееся. Даже те, кто возмущён уровнем образования, услышав о предложении сократить госрасходы на него, начинают протестовать: "Нет-нет, мы не можем!" Почему они так реагируют? Потому что боятся показаться жестокими. И готовы покорно отстёгивать кровно заработанные за то, что приносит заведомо ничтожный результат.
Я мало знаком с образовательной системой в Украине. Но могу предположить — исправьте меня, если ошибаюсь, — что у вас тоже хватает студентов-математиков или студентов-физиков, которые работают кем угодно, только не физиком и не математиком. Они не могут найти работу по специальности, а потому специфические навыки, приобретённые в университете, им никогда не пригодятся.
Мы стали свидетелями credential inflation (квалификационной инфляции. — Фокус). Когда в сфере, где высшее образование не является необходимостью, появляется много людей с дипломами, работодатель начинает повышать ставки. Образование потенциального сотрудника обесценивается, от него требуют дополнительных степеней или дипломов. Представьте ситуацию: двое молодых людей пытаются получить работу продавца частной фермы. "О, так у вас нет высшего образования, вы нам не подходите", — скажут первому. А второго, который придёт с дипломом физика, возьмут. Не потому что знания физики как-либо пригодятся при реализации яблок. Просто существует стереотип: человек с высшим образованием умный, трудолюбивый, ответственный.
На самом деле для общества это очень неполезно. В мире, где каждый получил научную степень, найти работу (а также платить налоги) становится всё сложнее. Официант или бармен с высшим образованием — довольно привычное явление, не так ли? Семьдесят лет назад в США никто и подумать не мог, что такое возможно. Сегодня людей с дипломами столько, что солидный ресторан или бар может позволить себе заявить: мы даже не будем рассматривать тех, у кого нет высшего образования.
Современный диплом не помогает выполнять работу, он помогает её получить. Чтобы найти работу, вам может понадобиться куча дипломов. Но чтобы выполнять её, вероятно, будет достаточно стажировки и практики. Получается, работодатель говорит: "Сначала вы должны 17 лет заниматься ерундой, а потом, если вы с этим справились, мы научим вас, как работать в банке".
"Работодатель говорит: "Сначала вы должны 17 лет заниматься ерундой, а потом, если вы с этим справились, мы научим вас, как работать в банке"
Если вы придёте в Принстон, чтобы послушать чью-то лекцию, вас никто не прогонит. Большинство преподавателей будут польщены таким интересом. Но мы не слышим о буме вольных слушателей. Знаете почему? Потому что у студентов нет времени учиться чему-то полезному. Они охотятся за дополнительными дипломами, сертификатами, грамотами. Я называю это стикерами. Каждый стремится наклеить на лоб больше стикеров, чтобы работодатель его наверняка заметил. Проблема в том, что у каждого из нас уже полно стикеров, каждый достоин классной должности. Но это не работает. А значит, в системе нужно что-то менять.
Относитесь к образовательной системе, как садовник. Существующая система образования — маленький сад, на территории которого было высажено ненормальное количество семян. Кто-то сказал: "Пусть расстояние между ними будет как можно меньше, тогда вырастет больше деревьев, и мы соберём такой урожай, которого здесь ещё не видели". Не нужно быть экспертом-ботаником, чтобы понимать: когда росткам тесно, большинство из них не может развиваться. Огромное количество семян погибнет
Правильный сад — тот, в котором растут и деревья, и растения. Для этого садовник спросил себя: "Что нам нужно посадить? Что прорастёт здесь? Как правильно распределить ресурсы?" Садоводство, знаете ли, — затратное хобби, и оно стоит того, чтобы составлять план участка с умом.