Сможет ли мое любимое чадо добиться успеха или хотя бы найти свое место в жизни и прожить ее максимально счастливо? Сможет ли оно распознать граблишки очевидные, вон там торчащие? И что я, родитель, могу такого сделать, чтобы получить ответ «Да» на эти вопросы?
Явно или нет, мы задаемся такими непрактичными вопросами из разряда «Есть ли жизнь после смерти?» и «В чем ее глубокий смысл?». Тем не менее, наши прапрадедушки и бабушки, которых мы в большинстве своем не знаем и не помним, находили некую связь между этими вопросами, и посвящали значительную часть своей жизни передаче опыта, понимания мира, знаний и успешных стратегий нам, последующим неблагодарным поколениям. Возможно, в этом и заложен тот самый смысл.
Образование есть некая попытка подготовить следующее поколение к будущим вызовам, как мы их сами сейчас понимаем.
Если нам повезет, нам удастся сформировать эту будущую жизнь в соответствии с нашим особым мнением, скорее всего, отличающимся от мнения любимого чада.
Поскольку люди мы все разные и представляем разные, но по-своему успешные жизненные стратегии – от стриптизерш и таксистов до программистов и министров, –то на вопросы «Хорошее ли образование получит любимый отпрыск?» и «Каким считать хорошее образование?» родители дадут совершенно разные ответы.
Я не претендую на универсальную истину, но часто встречаюсь с интерпретациями и оценками ситуации в образовании, основанными если не на галлюцинации, то как минимум на иллюзиях, о которых и поговорим.
Ложь. Мы все получили посредственное образование, скорее даже дешевую подделку. Понемногу, чему-нибудь и как-нибудь. Нас готовили для эпохи, которую даже мы сами не застали.
Объективная и часто наблюдаемая реальность в том, что условный троечник Вася и условная отличница Маша с чистыми тетрадками и белым, красивым бантом в бурные 90-е сильно разошлись. Сейчас Вася, возможно, местный районный авторитет, работает директором лесопилки и пилит кем-то украденный лес, а Маша, возможно, проверяет тетрадки все в той же школе. Васю все на районе считают олицетворением успеха, и он действительно успешен в своем реальном мире, на своем районе. Маша тоже считает себя успешной, ведь она любит детей и тетрадки. Правда, каждый раз, когда, не работавшая ни дня жена Васи, Таня, постит фоточки себя, Васи и троих чад из Тосканы, Маша снова возвращается к мысли о несправедливом устройстве жизни. Маша винит в этом депрессивный район, правительство, коррупцию, отсутствие нормальных мужиков вокруг (их действительно нет), патриархат и чертову страну, где умные люди с красным дипломом никому не нужны.
Вася приобрел нужные ему навыки не в школе, ведь школа не готовит директоров лесопилки на районе. Приобретенные не в школе навыки сработали за пределами школы в Васином персональном контексте. Маша выполнила все инструкции и пришла точно в пункт назначения, к которому школа готовит лучше всего, к карьере преподавателя.
Маше никогда не приходила в голову мысль, что она получила неадекватное реальной жизни образование. Можно быть преподавателем и иметь хороший отклик от общества, создавать авторские методики, двигать прогресс, создавать свои школы. Но большая часть преподавателей, с которыми я сталкивался, просто работают по инструкции, не создавая ценности своей деятельностью. И дети, и родители это чувствуют, потому авторитет школы как целого общественного института падает, и как следствие – государственные бюджеты урезаются, зарплаты учителей падают. Учителя винят во всем правительство, недовольны работой, но остаются на своих же местах, ничего не меняя, потому что не видят даже возможности для каких-то перемен в жизни.
Они не могут ничего изменить сегодня, потому что получили неадекватное образование.
Приведу пример из жизни. Верес Зеновий, сотрудник компании SoftServe и преподаватель «Львовской политехники», видел разрыв между потребностями рынка и программой вуза. Проблему решил, инициировав создание программы интернета вещей с привлечением представителей ІТ-рынка Львова, заручился поддержкой Министерства образования и утвердил программу в университете. После этого было создано еще 8 программ. Все эти активности – создание программ, преподавание людьми из индустрии – проходит на волонтерских началах.
Считаю, что это хороший пример преподавателя, получившего адекватное образование – занимается любимым делом, востребован в вузе и индустрии, любим студентами и его работа хорошо оплачивается.
Но «правильное» образование он получил не в школе или в вузе, а за пределами сферы образования – в корпорации. Скажу откровенно, я слабо себе представляю, как нечто подобное мог бы создать человек из нашей системы образования.
В этом и есть ключевая проблема. Образование, управляемое профессиональными преподавателями, оторванное от реальной жизни, есть вещь в себе, как замкнутая система, и воспроизводит само себя, даже если мира, к которому оно готовит, уже нет или вообще никогда не было. Если образование не завязано на реальные потребности, оно подпитывается идеями и подходами лишь самих педагогов, а идеальный выпускник, с точки зрения педагога, скорее всего похож на него самого. 200 лет назад, когда человек жил так же, как его дед и отец, такой подход можно было назвать теоретически работающим.
80 лет назад СССР вдруг понадобилась масштабная индустриализация, чтобы производить танки, бомбы и ракеты. Была создана адекватная тому моменту школа с толковыми учителями, интересно написанными учебниками и социальными лифтами по рабоче-крестьянской квоте. Та школа была хорошо интегрирована в контекст и потребности той реальной жизни. Но ни той страны, ни той жизни уже нет, учебники деградировали, а социальные лифты застряли в ржавом каркасе ненужной никому системы, исправно пережевывающей человекочасы из бюджетных денег и отбирающей лучшее время жизни у любимого чада.
Да, жизнь опять поменялась, изменения ускорились и дальше будут ускоряться. Лихие 90-е давно позади и окно возможностей для нового условного Васи захлопнулось, возможно, навсегда. Означает ли это, что для условной Маши окно открылось? Нет.
Так для кого же оно сегодня открыто?
Я не знаю, какие профессии будут завтра нужны. И вы не знаете. А если кто-то утверждает, что знает, смело говорите, что человек лжет вам в лицо или не совсем (или совсем не) компетентен. Турбулентность, изменчивость и неопределенность будущего – единственное предположение о будущем, в котором мы можем быть абсолютно уверены.
Мы не знаем, какие будут нужны профессии в будущем, но знаем, что инновации неизбежны. Далее я попытаюсь объяснить свое видение, почему так происходит и какие качества нужны будут для будущего.
Базовые потребности людей в развитом мире, в основном, удовлетворены.
Производство продовольствия, например, некогда занимало треть населения тяжелой, физической работой. Сегодня – статистически незначимый процент (процент населения в пределах допустимой статистической ошибки), вооруженный комбайном со спутниковой навигацией, делает ту же работу.
Хорошей простой работы, которая создает ощутимую ценность и вознаграждается обществом в равной степени и материально, и морально (от английского reword), уже почти нет, а скоро совсем не останется. А та, которая останется, не будет оплачиваться в соответствии с наивысшими стандартами уровня жизни, ибо зачем платить больше? Согласно эффекту Линди точно выживут некоторые профессии, которым уже тысячи лет – политики, артисты, шаманы, наемники, стриптизерши, карточные жулики, например, и учителя.
Многие старые или даже древние, но средней и низкой квалификации профессии исчезнут, как исчезли будки починки часов лет двадцать назад или чертежники, стоящие за пульманом. Если мы сегодня будем выпускать миллионы высококвалифицированных ткачей – это не будет адекватным образованием, даже если они будут суперспециалистами. Другие, например, терапевты, специалисты по делопроизводству или кредитованию, налоговые инспекторы на бытовом уровне сведутся максимум к оператору, закладывающему данные в умную машину и интерпретирующие результаты, сгенерированные машиной, произведенной некой известной международной корпорацией.
Жизнь вокруг уже в значительной мере управляется этими международными корпорациями. Публичные компании, обладающие властью и годовыми бюджетами небольших стран, так или иначе контролируют большую часть производственных мощностей планеты или же имеют контракты с компаниями и корпорациями помельче, владеющими оставшимися мощностями (отданными на аутсорс, но по сути управляемыми из корпорации или интегрированными в ее логистические цепочки и дистрибьюторские сети).
Некая условная компания googlazon.com – это топ-работодатель будущего номер один. Она же и налогоплательщик номер один, напрямую или через фонд заработной платы. И все эти .com имеют схожую проблему, которую и придется решать их будущим талантливым сотрудникам, завтрашней школы выпускникам.
Так кто же нужен корпорациям и для решения какой проблемы?
Акционеры и советы директоров крупных корпораций всегда и больше всего переживают не столько за прибыль, сколько за увеличение доли рынка. И это не ново. Военные и торговые конфликты прошлого, как и сейчас, преимущественно призваны обеспечить беспрепятственный доступ капитала к ресурсам и расширение географии сбыта. Например, миллионы индийских ткачей умерли голодной смертью, уступив британскому текстилю и оружию доступ к индийскому рынку. Опиумные войны обеспечили Британии торговый баланс с Поднебесной. Тысячи жителей Хиросимы и Нагасаки сгорели заживо и испарились в радиоактивном облаке после неудачной попытки Японии установить контроль над торговыми путями в восточноазиатских морях. Американский Юг воевал за снижение таможенных тарифов, что было выгодно Британии, но не было выгодно промышленному Северу. И наконец, отмена рабства, кажется, это не красивый жест победившего Севера, а попытка подорвать экономическую основу Юга и ослабить их навсегда. Этот грустный список очень неполон и, пожалуй, еще не закрыт.
Среднесрочные перспективы у корпорации не то чтобы сильно радужные. После того, как будет освоена Африка и последние бедуины обуются в Nike, пересев с верблюдов на внедорожники Toyota, и уставятся в экраны Samsung, а произойдет это скоро, можно утверждать, что резервы географической экспансии рынков исчерпаны. Все, больше географии нет.
Лучшие умы планеты были наняты и будут наниматься советами директоров на космические зарплаты для поиска решения, а именно – расширения рынка другими способами, через:
а) создание новых потребностей, а по сути – модификации и расширении старых;
б) разгона экономики дерьмовых вещей, или не очень нужных вариаций уже существующих товаров и услуг;
в) вовлечение новых сегментов потребителей, например, окончательно избалованных любимых чад, лишенных внимания обоих работающих родителей и ставших экономически самостоятельными, гендерно равными, работающими полный день, и матерей-карьеристок, все еще комплексующих по поводу недостаточного времени с ребенком.
Плевать на маржу и прибыль. Цена – не вопрос. Акционерам нужны новые продукты и больше потребителей. Этот тренд обозначается красивой фразой «внедрение инноваций».
Теоретически внедрение инноваций способно бесконечно расширять и перемалывать рынки, накладывая новые услуги слой за слоем на фундаменте недавно созданных технологий, чтобы подорвать затем основу этой пирамиды и освободить место для нового фундамента – технологии следующего поколения.
Хороший и эффективный подход, и он нравится акционерам, участникам рейтингов Fortune-500 и других подобных, где собраны наиболее могущественные организации из когда-либо созданных человечеством. Именно они и будут определять, как будет организована жизнь наших детей, чем они будут заняты на работе и в свободное время, какие сериалы будут смотреть, их вкусы и предпочтения, моду, отношение к семье и религии, систему ценностей и многое-многое другое.
Оглянитесь вокруг. Это уже происходит и только набирает темп.
Вернемся к образованию. Чтобы идти выбранным путем, корпорациям нужны следующие типы людей.
Люди-исследователи, работающие в фундаментальных областях науки и инженерии и закладывающие технологические основы будущей пирамиды продуктов и услуг. Делают это они иногда за небольшие венчурные инвестиции, но в основном на бюджетные деньги за счет налогов, оплачиваемых корпорациями и ее сотрудниками.
Люди-стартаперы, ентерпренеры, компиляторы, способные найти и распознать возможности, собрать и организовать небольшие команды разнопрофильных специалистов для коммерциализации теоретических изысканий и их превращения хотя бы в какое-то подобие кое-как работающего продукта, уже понятного среднего интеллекта потребителю.
Люди-бюрократы, специалисты по корпоративному управлению, инвестициям, оценке рисков, управлению долгосрочными и крупными проектами, внедрению. Они вложат деньги в стартап, купят его потом с потрохами и выведут готовый, отлаженный продукт на рынок под брендом googlazon.com.
Люди-коммуникаторы, психологи, генераторы хайпа, стратеги вирусных коммуникаций, создатели праздников, смыслов и трендов, продавцы. Они объяснят, что вам нужен именно их новый продукт или услуга, а может даже и не объяснят. Вы все равно за что-то полюбите их продукт и зачем-то выложите за него свои кровные.
Собственно, это и есть стереотипы, наиболее востребованные в мире, управляемом корпорациями. Те, у кого есть хороший шанс найти уютное место в нем, выйдут в глобальный масштаб, будут влиять и получат признание. Остальные будут выкачивать из планеты ресурсы для корпораций, будут зажаты в тиски оптимизации бюджетов, конкуренции с машиной или… смогут работать на себя.
Да, в мире корпораций все еще можно работать на себя, создавая инновации и предоставляя услуги в узких нишах, пока еще не интересных советам директоров. Это нелегкий хлеб и достичь успеха здесь также смогут люди, успешно сочетающие в себе описанные стереотипы. Им нужны будут в том или ином объеме те же навыки, даже если речь идет всего лишь об открытии студии для занятий йогой для тех, кому за 40.
Я написал, что учителя тоже выживут? Да, очень, очень нужны будут люди и организации, готовящие правильные кадры.
Профессии будут исчезать и будут появляться новые. Любимое чадо с большой вероятностью освоит не одну, а несколько профессий за свою, благодаря достижениям медицины, скорее всего долгую, 100-летнюю и более лет, жизнь. Тренинги, курсы, онлайн-университеты, все эти форматы имеют колоссальный потенциал в будущем мире. Образование – это новая нефть XXI столетия. Задача школы в современном контексте – это научить жить и учиться в этом новом глобальном мире.
Для описанных выше типажей важны навыки индивидуальной и совместной проектной работы. Поиск информации и ее переработка в знание, навыки презентации добытого знания. Критическое мышление, креатив, планирование, постановка целей, работа с рисками, умение обучать себя и других, координация действий, установление партнерских отношений, ответственность, ориентация на результат, работа в команде (международной и мультикультурной) – минимальный перечень.
И следует добавить сюда еще знание текущей предметной области, способность глубоко погружаться и переключаться в любые смежные, а еще хорошо освоенный специализированный инструментарий и даже создание нового, когда это необходимо.
Так же, как корпорации аутсорсят второстепенные функции, мы бессовестно и безответственно аутсорсим воспитание наших детей беспомощной в современном мире государственной школе. Перед тем, как отдавать важные функции стороннему подрядчику, хорошо бы поинтересоваться его реальными возможностями.
Чему-то из перечисленного готовит школа вашего района?
Я говорил, в основном, про простые навыки. А как на счет сложных, как развитие личности, например?
Даже обладая всем упомянутым набором навыков, станет ли любимое чадо интересной, здоровой и гармоничной личностью, способной строить и поддерживать отношения, вести за собой людей и брать за них ответственность, испытывать счастье и дарить его другим людям? Научат этому в вашей районной школе?
Возможно, там научат радоваться простым вещам, наслаждаться жизнью и моментом? Например, восторгом от стремительного спуска по горнолыжному склону или пешего подъема на вершину трехтысячника? Раннего рассвета и утренней росы? Бокала просекко с дыней и прошутто? Вокала Билли Холидей? Игры цвета в каталонских пейзажах Жозефа Тексидо?
Возможно, научат справляться со сложными жизненными ситуациями и бороться с неудачами? Как восстановиться после стрессовой ситуации или крупной потери? Как принимать сложные и рискованные решения? Или хотя бы рассчитать ипотеку?
Возможно, в районной школе научат разумным правилам персональной и цифровой гигиены в современном мире? Не реагировать и не распространять фейк в соцсетях? А как насчет просто не есть картошку с мясом и пивом на ночь?
12 очень важных лет в районной школе не просто уйдут зазря, они отобьют всяческий вкус к жизни. А если и разовьют нечто, то, вероятнее всего, ментальную дистрофию и духовную инвалидность.
Если подрядчик не способен дать нужный результат, обычно ищут другого. Если подходящую школу невозможно найти, или бюджет не рассчитан на дорогую школу, придется браться за обучение своих детей самостоятельно, или создавать свою школу. Да, дать действительно хорошее образование – это дорого или даже очень-очень дорого. Речь не о деньгах, а о собственной энергии и времени. В конце концов, не всегда можно просто откупиться или отдать на аутсорс самые ключевые компетенции, такие, например, как воспитание собственных детей.
В следующих блогах:
«Без руля, или почему они ничего не хотят. При чем тут балет, дневник и ЗНО»
«Выбор профессии без выбора»
«Гражданин, член банды или хороший человек? Социализация, как она есть»