Чем Китай привлекает студентов из-за рубежа, легко ли там найти высокооплачиваемую работу и как получить вид на жительство, если вы не нобелевский лауреат
В 2020 году в Китае будут учиться 500 000 иностранных студентов. Но найти работу для всех иностранцев страна не обещает. Сейчас в цене опытные инженеры, программисты и ученые. Forbes Life разобрался, зачем иностранцы так стремятся в Китай и что ищут там русские студенты и специалисты.
В конце XX века Китай провел реформу высшего образования. В результате в 2019 году 40 китайских университетов вошли в мировой рейтинг лучших вузов QS World University Rankings. В первой сотне списка оказалось шесть китайских университетов. А в рейтинге лучших университетов развивающихся стран Times Higher Education (THE) в 2019 году 72 китайских вуза, и четыре из них занимают первые позиции. Россия, например, в этом рейтинге представлена 35 вузами, лучший из которых, МГУ им. Ломоносова, поместился на пятой строчке.
До середины XIX века образование в Поднебесной было построено по конфуцианским принципам и считалось привилегией аристократов. Маоистский Китай взял за образец модель, принятую в Советском Союзе. Китайские университеты стали государственными и сосредоточились на подготовке узких специалистов, четырехлетний бакалавриат превратился в пятилетний специалитет. Эта система не оправдала надежд и не обеспечила нужд китайской экономики. В 1995 году был принят «Проект 211», а в 1998-м — «Проект 985» с целью повысить квалификацию преподавателей, сделать упор на подготовку технических и естественно-научных специалистов. И конечно, закрепить Китай в мировых рейтингах лучших университетов. Первыми реформы провели девять сильнейших китайских университетов в крупных мегаполисах. Это так называемая Лига С9: Университет Цинхуа, Пекинский университет, Шанхайский университет транспорта, Фуданьский университет, Научно-технический университет Китая, Нанкинский университет, Харбинский политехнический университет, Сианьский транспортный университет и Чжэцзянский университет.
Китай потратил в 2017 году около $675,3 млрд госбюджета на образование
В 2015 году президент КНР Си Цзиньпин (выпускник Университета Цинхуа) подписал «План по двукратному увеличению университетов первого класса — топовых университетов», по которому к 2050 году 42 китайских вуза должны попасть в сотню лучших мировых вузов. Чтобы осуществить свои наполеоновские планы, Китай потратил в 2017 году около $675,3 млрд госбюджета на образование (более 4% ВВП). Для сравнения: Россия в том же году потратила около $10,2 млрд (3,6% ВВП).
Первоклассники округа Синтай во время церемонии поступленияGetty Images
В стране с населением 1,395 млрд каждый ребенок — это драгоценный дар, вымоленный семьей у правительства. В 1979 году Китай ввел политику ограничения рождаемости под лозунгом «Одна семья — один ребенок», а за каждого последующего ребенка налагался штраф в размере четырех-восьми средних годовых доходов родителей. Штраф за рождение второго ребенка отменили только 1 января 2016 года.
К этому моменту последствия демографической политики уже негативно сказывались на социальной жизни: работоспособное население сократилось, число пенсионеров непропорционально выросло, в пореформенном поколении мужчин оказалось на 30 млн больше, чем женщин. Свою домашнюю демографическую задачку китайцы решали просто: если УЗИ во время беременности показывало, что младенец — девочка, то почти наверняка делали аборт.
Правительство пыталось бороться с гендерным перекосом, законодательно запретив врачам сообщать родителям пол ребенка до родов. Но проблему это не решило. Второй легализованный ребенок тоже не изменил приоритетов китайского общества: ценность мальчиков по-прежнему выше, чем девочек. Зато всех своих детей — и мальчиков, и девочек — китайские родители готовы учить всему на свете.
Школьное образование в Китае 12-летнее: шесть лет учатся в начальной школе, три в средней и три в старшей. Начальная и средняя школа бесплатная и обязательная, а старшая обязательна не во всех провинциях и стоит около 2000 юаней в год (около $300). Обычно перед начальной школой детей на пару лет отдают в детские сады, частные или государственные. Сейчас единой программы обучения в садах нет, посещение их не обязательное, но уже к 2020 году правительство намерено создать единую трехлетнюю систему детсадовского образования. Некоторые частные сады с трех лет готовят малышей к поступлению в иностранные начальные школы.
Самыми престижными считаются так называемые ключевые школы, которые были открыты в 1953 году по указу Мао Цзэдуна
В государственной начальной школе учат с шести лет, преподают английский, китайский, изобразительное искусство, музыку и информатику. «Я работаю в начальной и средней школе. Уже в шесть лет дают специфический продвинутый материал по английскому. В средней школе предметов гораздо больше, там, например, сразу начинается курс высшей математики, — говорит преподаватель английского Ольга Пономарева. — В начальной школе в моем классе 35 детей, в средней — уже 45. Реалии китайской жизни — это 12 шестых классов в параллели и около семи параллелей в средней школе». В сельских школах в небогатых районах число учеников в одном классе достигает сотни.
Очень важно, в какую начальную школу поступит китайский ребенок. Самыми престижными считаются так называемые ключевые школы, которые были открыты в 1953 году по указу Мао Цзэдуна, чтобы обеспечить максимально высокий уровень образования. В 1963 году ключевые школы составляли около 3% всех государственных. Во время культурной революции система ключевых школ была заморожена, но в 1970-е вновь расцвела. В ключевых школах по-прежнему учат гораздо лучше, чем в других. «Хотя правительство старалось побороть несправедливость (название «ключевые школы» было запрещено в 1986 году), но разница в уровне школ по-прежнему огромна. Большинство родителей ценят ключевые школы хотя бы потому, что в них учатся дети из семей среднего класса, из хорошей среды, которая формирует «привычку учиться». Я думаю, что все это не имеет большого значения. Например, моя начальная школа не была ключевой. Но я благополучно сдал экзамены в среднюю, старшую школу и университет и поступил в Пекинский объединенный медицинский колледж», — рассказывает Чжан Фань, хирург онкологической клиники при Академии наук в Пекине.
Цены на жилье рядом с ключевой школой в пекинском районе Сичэн взлетели до $550 000 за двухкомнатную квартиру
Тем не менее богатые мамы и папы готовы вносить сотни тысяч долларов «добровольных пожертвований» на нужды школы, чтобы их ребенка туда зачислили. В целях борьбы с коррупцией в ключевых школах было введено территориальное правило: туда принимают детей по месту проживания. Этим пользуются риелторы. Например, цены на жилье рядом с ключевой школой в пекинском районе Сичэн взлетели до $550 000 за двухкомнатную квартиру площадью 75 кв. м (сейчас средняя зарплата в Китае — около $11 000 в год).
Хотя, например, «дочь владельца нашего завода ходит в обычную деревенскую школу. А владелец — миллионер», — рассказывает Марина Лихолап-Кушкина. Марина работает на одном из крупнейших заводов Китая «Чжэцзян Валожин Технолоджи Ко.» (Zhejiang Valogin Technology Co., Ltd.) руководителем отдела ВЭД по работе с клиентами из России и стран СНГ.
«Китайские преподаватели по-разному строят свои отношения с детьми. Например, одна моя коллега, учительница в начальной школе, может кричать в классе, ругаться, используя крепкие выражения, а другая ведет себя как старшая подруга, дети могут и капризничать, и шутить. Но когда она делает суровое лицо, шутки заканчиваются. В Китае преподаватель — это непререкаемый авторитет, его слово — закон», — объясняет Ольга Пономарева.
Открытие новой школы в ХарбинеGetty Images
В Китае не принято ограничиваться только одной школой. «Почти каждый ученик занимается дополнительно во второй половине дня. На образование своего ребенка китайские родители не пожалеют и последнего юаня», — говорит Пономарева. За 2017 год китайские родители потратили на дополнительное образование своих детей более $71 млрд, в среднем за год на одного школьника — около $870. «Когда я учился в начальной школе, то посещал две такие школы, ходил на хоровые занятия и на уроки математики. К конце 1990-х стоимость одного занятия составляла от 5 до 100 юаней. Сейчас цены могут варьироваться от 200 до 500 юаней (от $30 до $75) за урок, а занятия по искусству обойдутся еще дороже», — рассказывает Чжан Фань.
В крупных городах, таких как Шанхай, Пекин и Гуанчжоу, есть частные общеобразовательные школы. Все преподаватели — иностранцы из англоязычных стран, учеников готовят по программам A-level, IB (International Baccalaureate) или американской с обязательной сдачей экзаменов SAT и ACT. Обучение в самой известной пекинской Harrow International School, основанной в 2005-м, обойдется порядка $55 000 в год. Примерно столько стоит шанхайская Harrow International School и тяньцзиньский Wellington College International. Для сравнения: годовой пансион в британских частных школах в среднем стоит
$32 000–46 000 за год в зависимости от возраста ребенка. «Это для детей очень богатых родителей, которых готовят к дальнейшему обучению за рубежом. Поэтому в Китае государственные школы более престижные, чем частные. У нас совсем другая система, чем, например, в США», — объясняет Чжан Фань. Зато в такие школы записывают детей иностранные специалисты, живущие в Китае. Увидеть в общеобразовательной китайской школе иностранного ребенка почти невозможно.
Если в начальной и средней школе ребенка готовят к поступлению в старшую школу, то в старшей — к сдаче Гаокао, выпускных экзаменов, по результатам которых поступают в университет. Китайская ГИА называется «Высшие экзамены», в русской транскрипции — Гаокао. Официальное название — NCEE (National College Entrance Examination).
Студенты медицинского колледжа Баоцзи сдают экзаменDR
С экзаменами все просто. Китайцы уверены: от результатов Гаокао зависит вся их взрослая жизнь. Чем лучше сдаешь, тем больше шансов поступить в университет Лиги C9, завести полезные знакомства и найти хорошую работу. По версии хирурга Чжан Фаня, в его истории успеха именно школьные выпускные экзамены сыграли ключевую роль. «Я родился в Тяньцзине, в 120 км от Пекина. Учился в самой обычной, ближайшей к дому школе. Но я всегда был №1 в своей параллели среди 130 учеников. Затем я перешел в среднюю государственную школу Tianjin Foreign Languages School. На вступительном экзамене стал 47-м из 320 школьников. Три года спустя, в 9-м классе, я уже был самым лучшим. Я поступил в самую престижную школу города, где учились два премьер-министра Китая. На выпускных я показал 40-й результат среди 74 000 тяньцзиньских школьников. Так я поступил в пекинский Университет Цинхуа. А через 2,5 года учебы перешел в Peking Union Medical College (PUMC). С таким дипломом найти работу оказалось несложно», — рассказывает Чжан Фань.
Статистика показывает, что жители центральных городов поступают в университеты гораздо чаще, чем жители удаленных провинций. Например, в Шанхае 70% выпускников школ поступают в университеты,
в Пекине — 60%, а в граничащей с Вьетнамом провинции Гуанси — всего 19%. Тут все дело в системе распределения квот на бюджетные места по территориальному признаку. Несмотря на то что образование в Китае недорогое (в среднем $2500– 5000 за год обучения, в зависимости от университета и программы), малообеспеченным семьям из провинций по-прежнему непросто себе это позволить.
Особый шик для «новых китайцев» — привезти BMW из Германии, заплатив огромные налоги за ввоз
Эта статистика показывает также одну из самых острых проблем современного Китая — социальное неравенство. Как заметил журналист The New York Times, сейчас студенты топовых университетов Цинхуа и Пекинского — это «юные граждане мира», одетые в дизайнерскую спортивную одежду, с самыми последними моделями смартфонов. Они делятся друг с другом опытом путешествий по заграницам и обсуждают западные сериалы».
Молодые жители Китая во время недели моды в ШанхаеGetty Images
«В сознании современных китайцев закреплен стереотип, что иностранец — это богатый и успешный человек, — рассказывает предприниматель, китаист, выпускник ИСАА МГУ Виталий Семенченко. — Поэтому, когда китайцы стали богатыми, они принялись скупать дорогие американские и европейские товары. Им кажется, что если они оденутся в Chanel, Louis Vuitton, Gucci, Bally и Armani, то станут благополучными, как иностранцы. Особый шик для «новых китайцев» — купить машину немецкой, а не китайской сборки, например, привезти BMW из Германии, заплатив огромные налоги за ввоз».
Стандарт успеха даже в семьях со средним остатком — отправить ребенка учиться за границу. По данным Национального бюро статистики Китая, в 2017 году учиться за рубеж уехали 608 400 китайских студентов. Это в два раза больше, чем в 2010-м (284 700). В основном китайцы выбирают университеты Великобритании и США. Тех, кто уехал учиться и остался работать за границей, в Китае называют морскими черепахами. Чтобы мотивировать выпускников возвращаться на родину, в 2008 году была принята программа «Тысяча талантов», по которой исследователи могут получить грант в 2 млн юаней ($300 000) и личное вознаграждение в полмиллиона юаней ($75 000). К 2017 году в страну вернулись 7000 инженеров и ученых.
К концу 1990-х с ростом экономики в Китай потянулись иностранные студенты. «В 1980-х знакомые рассказывали, что китайцы живут скромно, как нам и не снилось: в квартирах вместо мебели стоят коробки, обтянутые тканью. Когда я оказался в Китае в первый раз в 1994 году, все действительно выглядело не очень», — рассказывает Виталий Семенченко. Виталий защитил диссертацию в университете Уханя и работал в Китае на гонконгскую компанию. «Бум случился в нулевых: буквально за десятилетие Китай преобразился, — вспоминает он. — Этот качественный скачок заметили лишь специалисты, широкая публика все еще оценивала страну как производителя дешевых некачественных товаров. В 2000-м ко мне в Пекин приехала подруга из Москвы. Ее первыми слова были: «Что, Китай нас уже обогнал?» Впечатляло все — от аэропорта до дорог».
В 2020 году китайские учебные заведения ждут полмиллиона иностранных студентов. И похоже, их планы хорошо просчитаны. Китайское правительство предоставляет щедрые стипендии студентам из развивающихся стран, ежегодно выделяя на это более $300 млн. Самые щедрые стипендии — стипендию Конфуция и государственную стипендию (Chinese Government Scholarship) — платят тем, кто приезжает изучать язык и культуру Китая.
Студент Высшей школы экономики факультета бизнеса и менеджмента Рихардс Гузовс получил стипендию в Латвии, выиграв ежегодный конкурс китайского посольства. «Я участвовал в конкурсе «Китайский мост» на год обучения языку. Каждому участнику нужно было подготовить речь на две минуты по теме, связанной с Китаем, и специальное выступление. Я играл на фортепиано. Мой друг, любитель китайских боевых искусств, показывал упражнения с мечом. Так мы вдвоем отправились на год в языковую школу Чжэцзяна», — рассказывает Рихардс Гузовс.
Стипендии Конфуция хватает на проживание, обучение и даже на карманные расходы, если учиться вдали от столиц. Студенты-бакалавры и студенты языковых курсов получают стипендию 2500 юаней в месяц ($375), студенты-магистры — 3000 юаней в месяц ($450). Государственная стипендия предназначается студентам магистратуры (3000 юаней в месяц) и аспирантуры (3500 юаней в месяц).
Преимущество азиатских, и в частности китайских, программ в том, что они отражают особенности местного рынка
«Студенткой Омского педагогического университета я начала работать в международном отделе, занималась развитием отношений между нашим университетом и китайскими вузами. Тогда я четко поняла: за Китаем будущее. После окончания университета в 2009 году я подала заявку на стипендию Конфуция, выиграла и уехала получать степень магистра, преподавателя китайского как иностранного», — рассказывает Марина Лихолап-Кушкина. По мнению Марины, китайская щедрость объясняется просто: страна привлекает иностранных студентов, которые потом у себя на родине будут продвигать китайский язык и культуру.
Китай знает, как привлечь не только романтически настроенных любителей его культуры и языка, но и прагматичных бизнесменов. Например, китайские университеты открыли обучение по англоязычным программам MBA. «Образование, которое вы получаете в США и Европе, более универсальное с точки зрения географии применения. Преимущество азиатских, и в частности китайских, программ в том, что они отражают особенности местного рынка, дают понимание его механизмов и возможность изучить конкретные бизнес-подходы», — рассказывает Елена Кручинина, руководитель пресс-службы российского подразделения Samsung Electronics. В 2014 году Елена поступила в университет Шанхая (Shanghai University of International Business and Economics) на совместную с Hult International Business School программу MBA по специфике управления бизнесом на растущих рынках. Система обучения состояла из пяти модулей с базой обязательных и факультативных предметов: «Программу можно было менять в зависимости от профессиональных интересов. Я, например, изучала проджект-менеджмент на растущих рынках, а кто-то уходил в венчурное финансирование». Можно было уехать на модуль в другую страну, чтобы изучать приоритетное направление на конкретном рынке. На выбор предлагали Бостон, Лондон, Дубай, Нью-Йорк.
«До начала обучения нужно было прочитать учебник в 600 страниц А4 на английском. А потом решить 80 страниц заданий. Во время обучения нужно было каждый день приходить на занятие подготовленным, с академической базой и решенным кейсом, чтобы участвовать в дискуссии. Это был очень большой стресс. Я, имея за плечами два диплома российских вузов, когда попала в Китай, поняла, что ничего не знаю, — рассказывает Елена Кручинина. — Мне казалось, что через 3–5 лет эти самые модели бизнес-управления можно будет применить на российском рынке. В 2014 году я начала осваивать китайские мессенджеры и онлайн-площадки. Приходилось учиться: заказывать такси, покупать товары, получать новости и вести коммуникации через приложение. Когда я вернулась в Россию в 2017 году, вокруг заговорили: посмотрите, что делают Alibaba и WeChat, вот это да! К тому времени я уже знала про сервисы. Для меня это была не новость».
Штаб-квартира Alibaba в ХанчжоуGetty Images
Университетские выпускники хотят работать в офисе, а кадров не хватает на заводах. Молодые специалисты нацелены на передовые китайские компании: Huawei, Alibaba, Tencent, Baidu (китайский Google), Jingdong (китайский Amazon), China Mobile, China Unicom, Bank of China, SINOPEC; и на международные американские гиганты: Google, Amazon, Goldman Sachs, Morgan Stanley, UBS, престиж которых за последние 10 лет снизился — уровень зарплат не выдерживает конкуренции с китайскими корпорациями. Наиболее востребованы в Китае технические профессии: инженеры, электронщики, технологи и профессии, связанные с космосом и самолетостроением. По данным Национального научного фонда США (The National Science Foundation, NSF), в 2016 году Китай занял первое место в мире по обеспеченности научными и инженерными кадрами. В 2016 году расходы страны на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы составили около $221 млрд.
Гуманитарные специальности считаются престижными, потому что открывают путь к государственной службе
Средней в Китае считается зарплата 5000 юаней ($750), стабильный и хороший доход начинается от 10 000 юаней ($1500), все, что выше, — высокая зарплата. Самые высокооплачиваемые специалисты в IT-менеджменте зарабатывают в среднем 14 000 юаней ($2100), госслужащие и университетские преподаватели — 11 000 юаней ($1650), в сфере разработки программного обеспечения и банкинге — 10 000 юаней ($1500). Среднестатистические зарплаты на заводах в рядовых городах: 10 000–12 000 юаней ($1500–1800) у инженера, 3000–5000 юаней ($450–750) у рабочего, 4000–5000 юаней ($600–750)
у менеджера. В крупных городах вроде Шанхая и Пекина уровень всех зарплат выше на 20–30%.
Гуманитарные специальности считаются престижными, потому что открывают путь к государственной службе. «Гражданское начало в Китае всегда было приоритетнее военного. В паре инь и ян, спокойствия и активности, спокойствие ценилось выше. В Японии есть поговорка «Если и быть собакой, то собакой самурая» — там военные ценились выше, чем все остальные. В Китае есть поговорка Конфуция «Из хорошего железа не делают гвоздей, хороший человек не пойдет в солдаты», — рассказывает Виталий Семенченко. — Это не значит, что военное дело хуже или лучше других. Это значит лишь, что экономика и дипломатия первичнее войны как грубой силы».
«До 1911 года в Китае население делилось на четыре класса: чиновники, крестьяне, ремесленники и торговцы. Чиновники считались самыми уважаемыми. В 2012 году правительство объявило антикоррупционную кампанию, начались массовые аресты чиновников. Так что сейчас государственная служба на самом деле очень нервная», — поясняет Чжан Фань.
Получить образование в Китае — верный способ улучшить язык и завести знакомства. Возможно, потом эти знакомства пригодятся при поиске работы. В 1990-х Китай стал местом для так называемого русского консалтинга — люди покупали дешевые товары в Китае и продавали их дорого в России, где был дефицит. «В Китае сейчас бум английского. Иностранные студенты с европейской внешностью часто подрабатывают преподавателями английского, выдавая себя за англичан. Работают нелегально, по студенческой или туристической визе. Нанять нелегального иностранного учителя дешево и при этом очень престижно», — рассказывает Ольга Пономарева. Преподаватель английского в общеобразовательной школе небольшого города может получать от 4000 юаней ($600).
Иностранца нанимают на уникальную должность, где он закрывает множество вопросов, а не на рядовую позицию
Дело в том, что стране с миллиардным населением не нужен массовый приток иностранной рабочей силы. Нужны звезды. Как на сцене Парижской оперы: в кордебалете только граждане своей страны, а для этуали масштаба Рудольфа Нуреева делают исключение.
«Иностранца нанимают на уникальную должность, где он закрывает множество вопросов, а не на рядовую позицию. Все происходит в соответствии с рынком труда, просто так иностранца из-за того, что он иностранец, на работу не возьмут», — рассказывает Марина Лихолап-Кушкина. Марина проработала четыре года на заводе «Чжэцзян Валожин Технолоджи Ко.», и, по ее наблюдениям, сейчас модно нанимать специалистов, которые выстраивают на производстве логистику решения трудоемких задач. В приоритете японский и американский опыт управления. На заводе, где работает Марина, логистику настраивал специалист из Японии по методу бережливого производства, который используется на заводах Toyota, чтобы все процессы работали точно в срок, а все ресурсы использовались рационально.
Специально для высококвалифицированных экспатов в 2018 году Китай упростил получение вида на жительство. Теперь приглашенные специалисты получают его за три дня (рабочая виза оформляется минимум месяц). Первую китайскую «зеленую карту» вручили преподавателю шанхайского ShanghaiTech University, нобелевскому лауреату по химии 2002 года швейцарцу Курту Вютриху.
