Владимир Спиваковский создал интернет-платформу edufuture.biz, которую посещают 200 тысяч уникальных пользователей в день. На ней представлены 500 кейс-уроков на 9 языках мира. Ежедневно подписку на них покупают множество школ в Украине и заграницей, а также частные лица. До 2019 года кейсы были бесплатными, но сейчас стоимость подписки на год составляет $11-19 для иностранных рынков, в зависимости от формата подписки. Как он пришел к формату кейс-уроков, как искал рынки сбыта для них, и какой, по его мнению, должна быть модель системы образования в Украине, читайте ниже в интервью.
Активно продавать кейс-уроки мы начали только в этом году. При этом сразу посыпались вопросы о бизнесе, всем стало интересно, сколько мы зарабатываем. Но никто не спросил, сколько я вложил в создание такого продукта как кейс-урок за последние 15 лет.
Когда я сам ходил в школу, уроки казались мне неинтересными. И я очень долго пытался найти решение – как подавать информацию так, чтоб она была интересной и прикладной? Сам рисовал схемы, которые вы видите сейчас в уроках, но тогда никак не мог собрать это все в готовое решение.
А пять лет назад в Финляндии мне на глаза попалась газета Independent с заголовком на передовице: «Финляндия заменяет обычные уроки кейс-уроками». По факту финны лишь мечтали что-то такое сделать до 2020 года и готового решения не предлагали. Но я такой человек, который хватается за любую возможность. Одно дело я – странный украинец с улицы Жилянской, самопально рисующий какие-то картинки. Другое дело, когда на весь мир объявлено: «Долой простые уроки. Будут кейс-уроки». Мне нужен был толчок всемирного уровня.
Я стал показывать всем статью и говорить, что уже придумал такие уроки. А сам тем временем собрал целую команду и лихорадочно их делал. Формат наших кейсов изменился на 98% от первоначального до сегодняшнего. Нужно было учесть и рынок, и людей, и знания. Это процесс изобретательства.
Путь был длинным, на него потрачено уйма времени и огромное количество денег. Но я знал: за этим будущее. Вижу цель, не вижу препятствий.
И цель же достойная: «Я могу поменять систему образования в мире!» Вместо уроков, которые ненавидят дети во всем мире, предложить другие, которые им и нравятся, и одновременно полезны. Ничто меня не сможет остановить на пути к этой цели. А если окажется, что она еще и приносит деньги, тогда вообще решается много проблем. Звучит пафосно. Но сейчас, когда нашими кейс-уроками пользуются уже в других странах, тренд понятен. Не волнуйтесь, обычные уроки не исчезнут, одно без другого не работает.
Давайте рассмотрим принцип кейс-уроков на примере вот этой бутылки воды Evian. Вот – вода. Изучим состояния воды – газообразное, твердое иди жидкое. Это физика. Смотрим состав воды, рассматриваем, что такое кислород и почему вода бывает тяжелой и легкой, пресной и соленой. Это химия. Считаем, почему одна вода дороже, другая дешевле. Это бизнес. Читаем произведения, в которых упоминается, вода, – литература. Вспоминаем океаны, моря и реки – география. Каждый вопрос мы рассматриваем быстро, по три-четыре минуты, не углубляясь, потому что на этом этапе не надо перегружать детей информацией. Это наша фишка.
Дети быстро все схватывают, а углубляются самостоятельно в то, что им интересно. Наша задача – заинтересовать. А дальше происходят чудеса.
Как правило, дети гуглят то, что зацепило. А если еще учитель на уроке драматично рассказал им про тяжелую воду, про водородную бомбу – это же интересно! Или учитель спрашивает: «Почему сегодня 3 млн бизнесменов стали миллионерами на воде, интересно? Посчитаем смету?». И они считают. В каждом нашем кейсе предмет рассматривается с разных сторон. И если ребенку интересно, он идет дальше, глубже. Так это работает.
В разработке каждого кейса в разной степени задействованы 18 человек. Это и авторы, и учителя, эксперты, программисты, дизайнеры, художники, психологи, нейропсихологи и нейрофизиологи. Я даже детского литератора привлек, чтобы говорить с детьми на их языке.
Первоначально кейс разрабатывают авторы – это разные люди, не обязательно учитель, ученый, эксперт или профессор, но они точно знают свой предмет. Они дают «сырье» для кейса, над которым работают учителя. Далее эксперты оценивают смысловую нагрузку и уровень структурированности материала. И наконец, визуализация – подбор картинок, формул, таблиц, инфографики.
Это очень трудоемкий процесс и серьезный бизнес. Поэтому я получил патент в библиотеке конгресса США на нашу технологию кейс-уроков.
Форма, формат, дизайн в расширенном виде, количество, качество, структура, насыщенность, пропорции – все это описано в нашем патенте с примерами. И теперь уже никто не может скопировать наш продукт.
Кто-то может сказать, что сам может сделать такие уроки. Возможно. Но будет ли это настолько качественно, как у нас… Можно сидеть и делать свои уроки все выходные, а можно купить 500 кейсов в шикарном исполнении за 300 грн и провести выходные с детьми.
Нет смысла делать сто миллионов кейсов. Сейчас есть 500 кейсов на украинском и русском языках, которые закрывают всю школьную программу. На английский перевели 150, на остальные языки – по 10-20 кейсов. Если какая-то страна запросит больше уроков на их языке, мы сразу переведем. Но на поток нечего ставить, нет смысла. Сейчас мы делаем по 1-3 кейса в месяц, по желанию и спонтанно. Возникла идея сделать урок о дронах – сделали.
Это проект для родителей подростков и хоумскулеров. При взрослении дети проявляют разные качества, бывает, не самые лучшие, например, агрессию или эгоизм. Мы предлагаем родителям пройти тест на сайте, где программа с помощью искусственного интеллекта на основе ваших ответов подбирает 3-5 кейсов, пройдя которые, ребенок обратит внимание на эти негативные качества в себе и что-то исправит. Всего учитывается 20 таких качеств.
100%. Операционные затраты окупаются, конечно же, а инвестиционные еще через какое-то время. Я бизнесмен. У меня самое любимое занятие вечером – покалькулировать.
В течение 5 лет кейс-уроки для украинской аудитории находились в бесплатном доступе. Но, во-первых, их воровали, а во-вторых, нам звонили из похожих коммерческих образовательных проектов с претензиями, что мы портим рынок. С точки зрения бизнеса они правы. Поэтому мы поставили символичную цену 300 грн за год подписки на 500 кейс-уроков, что дешевле, чем купить один учебник. Цена устраивает.
Во всем мире, по крайней мере, англоязычном, $20 – это сумма, которую они готовы потерять, если купили что-то не то. От этого мы и отталкивались, рассчитывая цену. Наши кейс-уроки для частных лиц стоят $19. Но если покупают подписку, например, 100 человек или вся школа, стоимость снижается до $11. Всех устраивает.
Последние 5 лет, когда мы активно продвигали кейс-уроки в Украине и мире, наши представления о рынке постоянно менялись. Сначала мы ориентировались на Украину, но достаточно быстро увидели, что дела здесь не пойдут. Украинский рынок отнесся к идее панически и заторможено. Нам стоило большого труда, сделать так, чтобы в течение пяти лет в Google по запросу «кейс» появлялась не только кожгалантерея, а еще и кейс-уроки.
Поэтому мы пошли в англоязычные страны – США, Англию и Австралию. Там кейс-технологии в обучении используются уже давно, но в двух сферах – МВА-школах и вузах. Я решил, что наши кейс-уроки могут быть интересны прогрессивным школам и учителям. Всегда есть 95% консерваторов и 5% новаторов, которых нам и надо было найти. Поначалу ничего не получалось. Таргетинг на Нью-Йорк и Вашингтон ничего не дал. Я не понимал, почему так происходит, и отправился в Америку проводить маркетинговое исследование. Я выяснил, что Западная Америка, Сиэтл – Сан-Франциско – Лос-Анжелес, и восточная часть – от Нью-Йорка до Флориды, оказались двумя диаметрально противоположными средами по отношению к новым прогрессивным учебным технологиям. Восток абсолютно консервативен, а запад, где Силиконовая долина и Голливуд, более вольный. Когда мы перенаправили рекламу на западное побережье, наш продукт наконец оценили!
Не поверите, Индия! Эта страна стремительно рвется вперед во всех областях. А еще там очень много неграмотных и бедных людей. И что в этом потрясающего?! Индийские олигархи стремительно продвигают свой бизнес и в то же время заботятся о благополучии своей страны и выделяют деньги на создание фондов для преодоления безграмотности. Мы нашли рынок из тысячи фондов, которые оперируют сотнями миллионов долларов и обеспечивают образование поселениям в джунглях и маленьких городах.
А вот в Австралии и Новой Зеландии существуют фонды для премирования учителей и директоров школ, которые внедряют инновации. И это тоже наш рынок.
Я сторонник формулы «и-и». Это и реклама, и продвижение, и знакомые, и участие в конгрессах, и знакомства. Нет единого способа. Где-то помогли связи. Где-то говорили: «Это новое, я у себя внедрю» или «Да, я этим кейсам обучался и мне нравится, теперь я знаю, где их взять, будем с вами работать».
Наш рынок – это не только школы. Это и образовательные центры, которых в мире очень много, и они намного активнее школ. Когда Америку упрекнули в низком уровне школьных знаний по математике, и они признали эту проблему, моментально образовались сотни специальных фондов, которые стали спонсировать внешкольные математические лагеря. Сегодня таких лагерей в Америке около 15 000 и они – наш рынок.
Возьмем Юго-Восточную Азию – Китай, Южную Корею, Японию, Сингапур, Гонконг. Там у детей огромная нагрузка – 8 часов занятий в школе, а потом еще 4-5 часов в образовательных центрах разных направлений, эти центры тоже наши клиенты.
Отдельная история – летние лагеря. Например, в этом году мы продали огромное количество кейсов в Турцию и Болгарию. Это объясняется тем, что сейчас стали популярными интеллектуальные детские лагеря. Представьте, что у родителя есть выбор – отдать ребенка в лагерь, в котором дети купаются в море и играют в спортивные игры, или в лагерь, в котором полдня они делают то же самое, что и в первом, а во второй половине дня изучают YouTube, Instagram, Telegram и т. д. Выбор очевиден. Лагерям наши уроки, которые одновременно и развлекательные, и полезные, приносят клиентов, что в конечном итоге и нам тоже выгодно.
Весь мир сегодня озабочен реформой образования, что в бедных странах, что в богатых. Даже самые богатые страны реформируют – Япония, Норвегия, Америка, Финляндия. Все поняли, что система не работает.
В это сложно поверить, но они проводят реформы, на самом деле не зная, как и что реформировать. По-хорошему, сначала надо ответить на все вопросы маркетинга – зачем реформировать, что, как, кем, сколько должно стоить, какой результат? Такие вопросы никто не ставит, даже Билл Гейтс и Илон Маск. Сам не понимаю, почему так. Я принимал участие в конкурсе на лучшую систему образования для Америки, который организовала Лорен Джобс, вдова Стива Джобса, он многое объясняет.
Узнав об условиях этого конкурса, я понял, что у меня все готово, даже в одной из школ Киевской области свою систему я апробировал. Отправляю заявку. Через три часа мне пришел ответ с отказом. Дело в том, что призовой фонд 50 млн долл., должен остаться в стране, поэтому к конкурсу допускаются только граждане США.
Но это меня не остановило, я написал подробно о себе и своих проектах и попросил допустить меня к участию на основании того, что от приза я официально отказываюсь. В итоге меня допустили, но на птичьих правах.
Да. Поступило 40 тысяч заявок, я один иностранец. На кону $50 млн, все засекречено. Когда Лорен Джобс спросили, что должно быть хотя бы приблизительно на выходе, она сказала, что понятия не имеет и от участников хочет узнать, что нужно сделать в образовании, что дает $50 млн на то, чтобы они придумали то, чего еще нет.
Каждый участник мог быть одновременно в 5 командах. 40 тысяч человек в онлайн поделились на 700 команд, кто-то провозгласил себя лидером команды. Как-то на уровне ощущений по фото выбрал себе команды и лидеров. Процесс длился с сентября до декабря, а в феврале началась непосредственно работа. Моя команда дошла до финала, в итоговом проекте моего материала было 20%.
Половина из 700 команд отсеялись в процессе. Четыре из пяти команд, которые я выбрал, распались, но в одной продолжали общаться 85 человек. А я ж не могу особо активно себя вести. Чуть напишу и замолчу. Постепенно вошел в доверие, начал что-то предлагать и команда принимала. К маю подготовили итоговый проект, в котором было порядка 20% моего материала.
Я не выиграл, но в очередном письме мне предложили высказать свои предложения, и я высказал – я написал Лорен Джобс, что знаю, как ей удвоить ее состояние, – надо всего лишь изготовить специализированный учебный планшет для школьника.
Три источника информации.
Первый – базовые знания, то есть все в рамках школьной программы с 1-го по 11-й класс. Несколько гигабайт информации в красивом цвете и формате.
Второй – оперативные знания, то есть и новости, и научные исследования, и культурные знания.
Третий – объемная информация, то есть фильмы, фото, которые можно заливать через облачные хранилища данных.
Сегодня в мире в школу ходит миллиард детей, и все мучаются с учебниками. Все может быть заменено на планшет. При этом один может быть в школе у ребенка, а один дома. Планшет стоит порядка $800, и Applе выпускает их 50 млн в год. А если он будет выпускать учебных миллиард, каждый стоимостью $100-200 долларов, чтоб быть доступным любому ребенку от Манхеттена и до джунглей? Нужно лишь обновлять программное обеспечение, а это дешевле, чем обновлять учебники. Я установил им дедлайн, если не ответят, сделаю сам.
Лорен Джобс озвучила два важных месседжа. Первый: «Я не знаю, как должна выглядеть реформа образования». Это диаметрально противоположно тому, что делается в мире вообще и у нас в стране в частности.
Наше министерство может сказать: «Мы знаем, как делать, иди и делай». Как спустился приказ сверху, так он и отжался снизу – саботаж в 98% случаев. И миллион причин – не хотим, не можем, денег нет, не понимаем... И только 2% как-то поняли и пытаются реализовать.
Как поступила Лорен Джобс? Признала незнание, но готова обеспечить поиск решения. А 40 тысяч человек кинулись на амбразуру, создавая проект один круче другого. Это – энергия масс в действии. Это и есть реформа образования, когда умные и энергичные люди сами начали продуцировать реформу, создавая проекты с реальными решениями реальных проблем.
Школы-призеры получили деньги, занялись внедрением проектов, пресса пишет о том, как проходит реализация. Завод Ford предоставил автобус для проекта, который поехал по всей стране, по всем деревням с такой миссией. Участники делятся своими работами. Вы в своем проекте придумали, как учить математику, а я в своем проекте придумал, как учить биологию. Мы зашли на сайты друг к другу, изучили и внедрили у себя. У каждого было по одному яблоку, а теперь у каждого по два. Синергетический эффект работает изумительно.
И второй важный посыл Лорен Джобс – это название проекта – XQ. Она объяснила так: «Все знают показатель интеллекта IQ. Стив долгое время о нем говорил, а потом начал неожиданно говорить про EQ. И посмотрите, он же в первую очередь не интеллектуальный гаджет создал, а эмоциональный. Получается, есть разные Q. И этот Х – та неизвестная, которую нам предстоит узнать. Кто найдет, тот получит приз». Очень красиво. И вот каждый ищет этот Х.
Но у нас не понимают, что Х – это разнообразие. Кто-то ест мясо, а кто-то рыбу, и мы же не говорим, хорошо это или плохо. Все это – разнообразие.
В каждом штате, провинции, регионе, стране X может быть разный. Моделей образования может быть много. Дети ведь тоже разные. Я придумал для «Гранда» такую модель, кто-то другой – другую. Некоторые модели живут долго, некоторые умирают быстро.
Иксы могут быть разными. Стилистически они решают разные задачи, но фактически дают современный уровень образования, учитывая реалии нашего мира.
Мы все увлеклись финской моделью образования, и раньше финны были на первом месте по критериям PISA, а сейчас теряют позиции. На первые места выходят страны Юго-Восточной Азии: Южная Корея, Сингапур, Китай. Это же две разные планеты.
Финская система толерантная, свободная: равенство, братство, не выпячиваться, там частных школ вообще нет, а лидерство вообще не приветствуется. В одном классе могут быть и здоровые, больные, и бедные, и богатые. Финны воспринимают это как позитив.
А что в Юго-Восточной Азии? Очень жестко. 18 часов учебы в день, розги за плохую учебу. Почему такая мотивация? Нет пенсионной системы. Родители вдалбливают детям, не давая выбора: «Я вкладываю в тебя деньги, учись, потому что ты меня будешь содержать». Но еще здесь есть культ образования, то есть хорошо учиться – это круто, а поступить в университет – мечта каждого ребенка.
Но если смотреть не на школы этих стран, а на экономику, то бизнес в Финляндии сворачивается, а Сингапур и Китай растут. Мы взяли финскую модель для Украины, но я считаю, что она нам не очень подходит. Мы более интеллектуальные. Я думаю, что нужен коктейль разных моделей: 20% европейской, финской, 20% – юго-восточной, и 60% украинской. Трансформирование и реформирование системы образования должно быть другим: сначала найти ответы на 7 базовых вопросов, о которых я говорил ранее.
И еще нужно понимать, что реформирование системы образования в мировых странах происходит только снизу, не сверху. Иначе это не сработает. Только так люди будут стремиться сделать продуктивные и эффективные, конструктивные решения и предложения.
Я с детства приучил себя все делать быстро. Если мне это надо сделать, я это сделаю за час. Использую сжатый тайм-менеджмент. Решения принимаю быстро. Если я ошибаюсь, то быстро исправляюсь.
Я приучил себя не уставать, а переключаться. Любая смена деятельности в кайф. Да и я вообще не работаю. Все, что я делаю, это хобби. С вами говорю – хобби, с сотрудниками разговариваю – хобби, книжки пишу – хобби, лицеем руковожу – хобби. Это другое мироощущение. И да, я много путешествую. Кто-то говорит, что не может париться на пляже, на топчане лежать долго. А я могу месяц загорать с удовольствием и ни о чем не думать. Если что-то придумал, то сразу написал и выложил в сеть. Я по натуре перфекционист, но при этом уверен, что чем быстрее делаешь что-то, тем лучше получается.
Я человек очень целеустремленный, системный, со стержнем, умею соединять вместе несоединимое, это называется фьюжн – сочетать несочетаемое, конструировать такие конструкции, которые оказываются удачными и успешными. И мне очень нравится, когда чего-то где-то нет или очень плохо. Тогда возникает драйв сделать лучше. И я делаю.
Первую часть моего интервью с Владимиром Спиваковским о том, как он пришел к образовательным проектам и основал частный лицей еще в далекие 90-е, как и чему необходимо обучать современных детей, чтобы они были востребованы в будущем, как строить школу в формате all inclusive и почему школу надо рассматривать как бизнес-модель, читайте по ссылке.
Приєднуйтесь до нашої сторінки і групи у Фейсбуці, спільнот у Viber та Telegram