Множество школьных проблем происходят оттого, что детям скучно и грустно. И хотя учитель радует нестандартными подходами и новыми фактами об умножении, в выходные класс ходил на интерактивную экскурсию в музей, а в кармане лежит целый интернет, всё равно… скууучно. Инна Прибора вместе с педагогом и психологом Ириной Беляевой рассказывает о том, для чего ребята томятся в сплине и чем их можно растолкать.
Еще никогда в истории наши дети не были окружены таким количеством захватывающих вещей. Невероятные игрушки мигают глазами и хлопают ушами, полки ломятся от веселых энциклопедий и развивающих пособий, микроскопы, телескопы и настольные игры стоят в каждом углу комнаты, аниматоры с шариками и хлопушками приходят даже на день работника прокуратуры, полеты в аэротрубе чередуются с походами в аквапарк. А у сына все равно такое лицо, как будто он работает в вашем офисе.
Какой иронией звучат сегодня истории из детской литературы, как Дениска Драгунского обрадовался светлячку в спичечном коробке. Сережа Веры Пановой умирает от счастья из-за велосипеда. А Эмиль из Леннеберги, запертый в темном дровяном сарае, довольно вырезает сотого деревянного человечка. Кто-нибудь вообще пробовал своему ребёнку предложить повырезать ножом из дерева человечков?
Агата Кристи в автобиографии пишет, что ей весело было в детстве играть с обручем, который превращался в коня, морское чудовище и железную дорогу. Когда ваша дочка в очередной раз выглянет из аэротрубы, спросите, весело ли катать обруч по дорожке, и наблюдайте за ответным жестом.
В общем, окинув взором горы барахла и пригласительных в цирк, мы можем констатировать одно: недостатка во внешних стимулах быть не должно. Но где тогда зарыта их любознательность и увлеченность?
Первой проблемой скуки можно назвать избыток предметов и материалов для освоения. Если перед вами гора — книг, познавательных игр, электросхем, неважно чего — еще на подступах к ней вы осознаете, что с этим вам не справиться, эти материалы вас заранее победили. Беда не только в слишком широком выборе, а в количестве вещей, требующих внимания. Апатия и вялость будут результатом предчувствия неудачи, непосильной работы по одолению.
«Война и мир» школьников отпугивает не фотографией Льва Толстого, а тем, что занимает четыре тома. Чем младше ребенок, тем меньше игрушек и предметов для творчества он может использовать. На англоязычных родительских сайтах даже появился термин — «стрювинг» (strewing) — это хитрый способ разбрасывания по квартире предметов для учебы и творчества, чтобы ребенок их находил, вдохновлялся и употреблял по назначению.
Если дитя сидит с кислой миной и ничего не хочет, вероятно, есть повод заняться, извините, стрювингом. Посмотрите, не сложены ли коробки с книжками, играми и конструкторами в одну большую кучу снизу вверх в алфавитном порядке.
Пусть клиент сядет на диван, а оттуда высунется набор для выращивания кристаллов, пусть лежа в ванной он обнаружит комиксы про Архимеда, пусть из манной каши внезапно появится логарифмическая линейка.
Радость Эмиля от вырезания деревянных человечков также может объясняться тем, что его не водили два раза в неделю в бассейн, три раза — на английский, четыре — в музыкалку. И уроков ему тоже еще не задавали. Разные детские занятия, между которыми разрываются родители, — не всегда то, в чем действительно нуждается ребенок.
Как бы ни было невыносимо смотреть на школьника, который ничем не занят, мы должны позволить ему проводить время и таким дурацким образом
Во-первых, состояние скуки для ребенка может быть продуктивным толчком к поиску той деятельности, в которой он больше всего нуждается в данный момент — пусть даже это будут кувырки или игра в солдатиков. Во-вторых, именно во время ничегонеделания включается «пассивный режим мозга», который описал в в своей книге американский ученый Эндрю Смарт. Эту «сеть состояния покоя» в 2001 году открыл невролог Маркус Райхл.
Он обнаружил, что когда испытуемые перестают выполнять задачки на смекалку и просто лежат в томографе и моргают, активность мозга не падает, а даже, наоборот, возрастает, нейроны работают удивительно слаженно. Зоны активности мозга как бы меняются местами во время отдыха и выполнения заданий, требующих сосредоточенности.
Эндрю Смарт уверен, что включенный «пассивный режим» — это то, что способствует творчеству, озарениям и потрясающим открытиям. Поэтому в следующий раз сдержите свое раздраженное: «Чего разлегся». Ребенок не разлегся, а включил «сеть пассивного режима мозга».
Детская скука во время обучения может быть реакцией на принуждение со стороны взрослого. Немецко-американский психоаналитик Отто Фенихель писал, что скука возникает, «когда нам нельзя делать то, что мы хотим делать, или должны делать то, что мы делать не хотим».
С психологической точки зрения — это вопрос контроля и рефлексии, ученик спрашивает себя: «Зачем я это делаю? Есть ли моя воля в этом занятии?» Если у него нет прилично сформулированного ответа, то протестное движение вполне обосновано. Чем больше давишь на товарища («Пять раз сказала, садись уже за уроки!»), тем ниже его побуждение открыть тетрадку. Самое захватывающее занятие можно подать таким образом, что все примутся позевывать и расходиться.
«Ну-ка! Встали рядами! Идем смотреть фокусы! Нет, Сидоров, выйти нельзя! Все должны сесть рядком и смотреть вперед. Руки сложить на парте. Фокуснику похлопаем, когда он кролика начнет тянуть. Готовы?»
Вот и все — мы превратили фокусы в какую-то адскую ерунду, на которую без слез не взглянешь. А со школьными дисциплинами мы почему-то такое постоянно проворачиваем.
Психологи знают, что скука часто становится ответом на недостаточно безопасную атмосферу. Увлеченность и интерес — это свойства эмоционально безопасной среды. Если на вас покрикивают, держат в священном трепете, срываются на вашего товарища, скука снова неизбежна. Это означает, что есть вещи первичнее, чем вдолбить им в голову теорему. Скажем, имеет смысл разнять дерущихся на задней парте, иначе теорема не впечатлит даже ботаника.
С другой стороны, вопрос «зачем» — это не только о своей или чужой воле, но еще и о практическом значении изучаемого. Что ребенок получит оттого, что он выучит все даты в параграфе? Сможет ли он блеснуть ими на вечеринке? Разгадать секретный шифр на ящике с конфетами? Уложить в голове картину, не дающую покоя? Вписать их в поздравительную открытку бабушке?
Детям трудно представить отдаленную перспективу, понять, какие успехи их ожидают за поворотом — когда они еще лет шесть поучатся в школе, потом пять — в университете, потом попробуют попасть в аспирантуру… А дальше они будут гордиться тем, что вступили в ряды «образованных людей», и все благодаря вот этой страничке с годами Крещения Руси.
Почему-то прекрасное далеко никого так не вдохновляет, как маму с папой
Однако у детей всегда есть собственный интерес, какая-то основная движущая сила, веревочка, за которую можно тянуть, открывая двери к наукам. Сначала это выглядит по-дурацки — как любовь к динозаврам с рогами, но при грамотном подходе вполне трансформируется в естественно-научные склонности. В общем, родителям и учителям важно понять мотивацию ребенка. Кого-то интригуют загадки, секреты и шифры, кого-то новизна ощущений, кому-то важно просто выпендриваться в красивом платье перед одноклассниками, кто-то хочет все делать непременно самым первым — это все можно использовать, как и делают люди, занимающиеся игровым обучением. Возьмите обучающие игры «Банды умников» или «Мозаикума», в них будут учтены запросы детей: вы не раскладываете бумажки с цифрами, а соревнуетесь, кто тут самый быстрый и везучий, или вы не запоминаете даты, а копите карточки по историческим эпохам. Если в занятии ребенок находит собственное побуждение, поскучать ему точно не удастся.
Мы все участвуем в какой-то гонке вооружений, тащим детей к успешности, славе, богатству и, конечно, к пятерке в четверти. Но мы не должны их все время занимать или развлекать. Здоровый ребенок (тот, который отказался идти в кружок «Юный экзистенциалист») находит массу возможностей для изучения среды. И прекрасно, если из этой среды иногда вываливаются любопытные задачники, энциклопедии и коробочки с наборами «Сделай сам». Только пусть это все появляется не по алфавиту и не сразу.
Человеку нужно оставить возможность управлять своими вещами или на худой конец как-то утрамбовывать их в шкаф
Когда всего у вас много, рука не поднимается распаковывать очередную коробку с завязанными внутри аниматорами. Вообще, интересно понять, чего младшему хотелось бы самому. К чему его тянет природа, кроме как кидаться камнями в лужу. Освободив товарища от принуждения и выписав ему пару лишних дней каникул, можно обнаружить, как он скучает и томится. Ценнейший материал для родителя.
Когда мы изучим главный побудительный мотив, поймем, что цепляет ребенка по-настоящему, вот с этого места можно уже вести вопрос об образовании. Здесь как раз нам на помощь приходят всякие игровые методики и кружки для фанатов авиамоделирования. И, конечно, нам стоит позаботиться о том, чтобы мир вокруг не заставлял ребенка обороняться, чтобы он был безопасным, открытым и доброжелательным.